Контрабандисты Гора

— Я очень надеюсь, что такого желания у вас не возникнет.

— Ты, конечно, и я это могу утверждать с полной уверенностью, принадлежишь к тому виду шлюхи, которые превосходно выглядят у ног мужчины, — заявил мой похититель.

— Мне остаётся только надеяться, что у меня получится сделать так, что Господин будет доволен мною, — сказала я.

— Получится, — ухмыльнулся мужчина, — в противном случае, Ты будешь наказана.

— И Вы стали бы бить меня плетью, — спросила я, — если бы я вам в чём-то не угодила?

— Разумеется, — заверил меня он, — причём немедленно и без жалости.

— А что будет написано на моём ошейнике? — полюбопытствовала я.

— То, что захочу я, — отмахнулся от меня мой владелец.

— Жаль, что я не умею читать, — вздохнула я.

— И тебя не будут этому учить, — сообщил мне он. — Ты больше нравишься мне такой, какая Ты есть, неграмотной. Это даст мне больше власти над тобой.

— Я даже не буду в состоянии прочитать свой собственный ошейник? — спросила я.

— Нет, — подтвердил он. — Но я скажу тебе, что там будет написано.

— А что там будет написано? — не унималась я.

— Возможно, что Ты — никчёмная тарскоматка, — буркнул мужчина.

— И кому будет принадлежать эта никчёмная тарскоматка? — поинтересовалась я.

— Мне, — отрезал он.

— Уверена, на моём ошейнике должно быть указано имя моего хозяина, — предположила я.

— Оно там обязательно будет, — пообещал мой господин. — Ты будешь ясно идентифицирована как моя собственность.

— И что же там можно будет прочитать, Господин? — снова спросила я.

И тогда, наконец, он сказал мне, что какова будет надпись на моём ошейнике, и я впервые услышала имя моего владельца, которое, по очевидным причинам, не должно появиться здесь.

— Красивое имя, — признала я.

— Оно не красивое, — буркнул он. — Оно сильное.

— В любом случае, — улыбнулась я, — это — имя моего Господина.

— Вот и не забывай об этом, — нахмурился мой похититель.

— Я вряд ли смогу забыть об этом, — заверила его я, — поскольку оно будет заперто на моей шее.

— Теперь Ты можешь поцеловать мои ноги, — намекнул он, — и поблагодарить меня за привилегию ношения моего ошейника.

— Рабыня, — сказала я, стоя на коленях и, снова и снова, прижимаясь губами к его ногам, — благодарит своего Господина за его ошейник.

— Продолжай, — велел мой владелец. — Мне приятно.

— Я ваша, покорная и принадлежащая, — объявила я. — И я хочу, чтобы это было так и никак иначе.

— Никак иначе не будет, — заверил меня он.

— Да, Господин, — прошептала я.

Какой счастливой я чувствовала себя у его ног. Как радостно было сознавать себя рабыней у ног своего Господина. Могут ли это понять, спрашивала я себя, свободные женщины? Дано ли свободным женщинам понять, что значит отдаться полностью, безоговорочно сдаться, любить и служить, не прося ничего и надеясь отдать всё? Впрочем, подумала я, не исключено, что многие из свободных женщин вполне могут понять это, а некоторые так наверняка, ведь что есть свободная женщина, как не рабыня на которую пока не надели её ошейник?

— Ещё, — потребовал мой господин, — ещё изысканнее, красотка кейджера.

— Да, Господин, — прошептала я.

Я не знаю, что на меня нашло в следующий момент, какой безумный импульс охватил меня. Я подняла голову и посмотрела на него, радостно и дерзко.

— Что случилось? — удивился мой владелец.

— Я не желаю для себя ничего иного, не хочу никакого другого пути, — заявила я. — Но что насчёт Господина?

— Не понял, — уставился на меня он.

— Быть может, Господин предпочел бы освободить меня, как я ранее предположила, а затем предложить мне заключить компаньонство, каковое предложение я могла бы, принять, если это меня устроит, или если прихоть возобладает надо мною, отвергнуть?

— Опять хочешь поиграть со мной? — осведомился мужчина.

— Значит, я могу заключить, — подытожила я, — что Вы намерены держать меня как рабыню.

— Ты действительно думаешь, — поинтересовался он, — что я позволил бы рабыне убежать от её цепей, любой рабыне, в том числе и такой рабыне, какой являешься Ты?

— Я не знаю, — пожала я плечами, а затем, решив, что это не будет лишним, добавила: — Господин.

— Ты — слишком рабыня, чтобы быть свободной, — усмехнулся мой похититель. — Вы слишком красива и возбуждающа для свободной.

— О-о? — удивлённо протянула я.

— Каждая клеточка твоего тела — клеточка рабыни, — заявил он.

— Да, мой Господин, — согласилась я.

— Ты — рабыня, — констатировал мой владелец.

— Да, мой Господин, — подтвердила я.

— И твой поведение стало причиной моего неудовольствия, — сообщил мне он.

— Я очень надеюсь, что я не сделала ничего, что было бы неприятно моему Господину, — пролепетала я.

К моему испугу мужчина рывком поставил меня на ноги, сдёрнул с меня свою куртку меня и потянул кончик раздевающего узла на моём левом плече. Туника мягко соскользнула вниз и легла вокруг моих лодыжек. И тогда он взял длинный шнур и связал им мои запястья, после чего толкнул меня на колени, а свободный конец шнура, привязал к стволу дерева, росшего примерно в ярде от меня.

— Господин? — дрожащим голосом произнесла я.

— Кто Ты? — спросил он.

— Рабыня, Господин, — ответила я.