«Контрреволюционер» Сталин. По ту сторону марксизма-ленинизма

И придумано было очень много всего, в том числе был создан план ГОЭЛРО, который был донесен до Ленина Глебом Кржижановским. Кржижановский, кроме того, что был энергетиком, был ещё и революционером, начитавшимся так же модного среди молодежи Маркса. Он попал вместе с Лениным в его единственную ссылку – в Шушенское. Они там подружились, и вот через этот «портал» по имени Кржижановский, Ленину были внедрены мысли про электричество, мысли, которые были у этого огромного количества молодых российских инженеров. Если бы не это обстоятельство, возможно, Ленин так бы и увлекался только Марксом и вообще бы не узнал про электрификацию. Но после прихода к власти, Ленин про электричество вспомнил, были приглашены другие профессора, были использованы и работы Василия Гриневецкого, на тот момент очень авторитетного ученого. Они этот план и запустили, а доделывать его позже пришлось уже Сталину.

Кстати, тот же самый Гриневецкий в политических и социальных вопросах вообще был сторонником возрождения капитализма, это вообще был не марксистский экономист, это был экономист из царских университетов. Он в открытую говорил, что без капитализма, без инвестиций, без частной собственности Россию не поднять. Гриневецкий потом спокойно умер от тифа, никто его не успел репрессировать за такие речи, тем не менее говорить о том, что у истоков ГОЭЛРО стоял некий социалистический подход к экономике нам совершенно не приходится. Если уж был там кто-то «социалистический», то это был Кржижановский, но и он был энергетик, а не экономист.

А вот экономистом и учителем для всей прогрессивной молодежи того времени был Карл Баллод или Карл Балодис. Поскольку он родился в Прибалтике, был немцем по своему происхождению и свои основные работы писал на немецком языке, учился и преподавал в Германии, то в значительной степени он был немецким ученым, хотя родился в Российской империи, где был широко известен. Так вот, может быть, Балодис или Баллод был марксистом? Ничуть не бывало. Он был демографом, статистиком, как экономист, принадлежал к протекционистской школе и своим учителем числил известного теоретика протекционизма – Листа.

Немецкий экономист Фридрих Лист писал книги и работы против Адама Смита, защищал протекционизм, доказывал опять-таки на практике с огромным количеством статистики, что протекционизм нужен для развития. Листа не любил Карл Маркс, играя словами, называл экономическую теорию Листа «лукавой», так как в немецком языке “list” можно перевести как «лукавый».

Работа Листа «Национальная система политической экономии» повлияла на умы тысяч экономистов и государственных деятелей. Ей зачитывались в Америке, Африке, Азии, её боготворил Бисмарк, в России фанатом был Менделеев. А у Маркса – Лист – просто выразитель интересов реакционных кругов и дурачок, который ничего не понял.

Итак, с одной стороны, Лист не любил учителя Маркса – Адама Смита, а Маркс, в свою очередь, с другой стороны, мстил Листу, оскорбляя и унижая его. Мы видим, что Карл Баллод, как ученик Листа, находится внутри протекционистской, антимарксистской, антифритредерской, адамосмитовской традиции.

Более того, если мы пойдем ещё дальше, то на тот момент, в конце XVIII века – начале XIX века, философское обоснование этой протекционистской традиции, плановой экономики в немецкой традиции, в немецком социализме дал философ Иоганн Готлиб Фихте, один из первых антиглобалистов, который был учеником Иммануила Канта. Сам Кант – это, скорее, теоретик глобализма, который говорит, что мы должны стремиться к вечному миру, что страны должны объединяться друг с другом, из разных отдельных национальных стран они будут сливаться в некое единое общечеловеческое государство. Националист Фихте, который лично боролся с Наполеоном и был очень возмущен тем, что Наполеон вторгался в Германию, вообще считал, что, когда Кант говорит о какой-то единой Европе, он бредит прошлыми идеями. По Фихте, тенденция развития мира состоит вообще не в том, чтобы от наций мы пришли к единой Европе или к вечному единому миру. Всё это уже было, говорит Фихте, в Средние века, когда мы все собирались под властью Папы и под властью морального католического религиозного авторитета. Нет, тенденция современной эпохи состоит в противоположном: когда, наоборот, выделяются отдельные нации и отдельные государства, и этих наций и государств будет, чем дальше, тем больше. То есть тенденция эпохи состоит в антиглобализме. Это было сказано Фихте более чем двести лет назад.