Концы узла

Отдышавшись, Корозов попил предложенную минералку и, не прощаясь, вышел из кабинета. В приемной наткнулся на колющий взгляд Вунина. Кивнул на молчаливый кивок головой и прошел мимо, не протягивая руки. Впрочем, Вунин также не подал ему руку.

57

В кабинет к Фокину вошел Вунин. От двери поприветствовал Бориса. Тот сидел в рабочем кресле, плотно прижав затылок к спинке, и смотрел прямо перед собой. На приветствие Вунина не отреагировал, остался неподвижным, как будто не слышал его. В больших глазах гостя колыхнулось нечто, похожее на недовольство таким приемом. Мало ли какие бури бушуют в тебе после посещения предыдущим посетителем. Умей приглушить их и покажи хотя бы искусственное расположение к новому визави. Между тем, надо заметить, что сам Анатолий, если ему доводилось выходить из себя, тоже не всегда мог быстро вернуться в рамки приличия.

Впрочем, Фокину понадобилось немного времени, чтобы выдохнуть из себя осадок предыдущей беседы и посмотреть на Вунина другими глазами. Все как будто стало на свои места. Он показал рукой на стул, предлагая партнеру сесть. По лицу Анатолия скользнула полуулыбка. Внешне он разительно отличался от хозяина кабинета. Правильные черты лица в сравнении с чертами лица Бориса делали его красавцем. Но он не старался выпячиваться этим и потому держал свое лицо в режиме делового общения. Чуть двинув стул, он сел, сказал:

— Что за гром и молнии здесь метались? Еще немного и дверь слетела б с петель.

Налившись бледной краской, Фокин наморщился, кончик заостренного носа стал еще острее, вздохнул и отозвался:

— Представь, он вбил себе в голову, что я заказчик всей той каши, которая заварилась вокруг него. Что все его злоключения это моих рук дело, — усмехнулся, прикрыл на минуту разноцветные глаза, открыл, спросил. — Ты слышал о Хичкове?

— О Хичкове? — переспросил Анатолий, слегка насупился, точно пытался вспомнить, слышал ли он когда-нибудь эту фамилию, а если слышал, то где? И вновь задал вопрос. — А кто это? — пожал плечами и уверенным голосом произнес. — Никогда не слышал! Нет!

— Есть такой парень, — как-то загадочно пояснил Фокин. — Ну, в общем, современный сухопутный флибустьер. Жена Корозова сейчас в его руках, и теперь он требует выкуп за нее. Знаешь, какую сумму требует? Губа не дура. Такую же, какую Корозов должен заплатить Суприну по нашей трехсторонней сделке.

На лице Вунина появилось любопытство:

— Откуда все это известно?

Хмыкнув, Борис едва-едва расслабил лицо и чуть-чуть растянул в улыбке губы:

— Корозов не лыком шит. У него мозги есть. Иначе зачем бы он был нужен мне в компаньоны, равно, как и я ему? Он засветил Хичкова. Тот у него уже во всей красе на видео. И не догадывается, что намотал себе новый срок. Однако я вот что думаю. Хичков всегда работает по заказам. Это у него чей-то заказ. Корозов хочет докопаться до заказчика.

Помолчав, как бы размыслив над услышанным и не найдя в этой информации ничего полезного для себя, Вунин махнул рукой. Словно не хотел больше ничего слышать о проблемах Корозова после того, как прошлый раз тот в этом же кабинете отказался от его помощи. Потому пусть теперь сам варится в своем вареве. Сказал:

— Ну его в баню, Борис, этого Корозова вместе с Хичковым. Это их дела. А у нас с тобой другие дела. Ты ведь не из-за проблем с Корозовым пригласил меня?

Оторвавшись от спинки кресла, Фокин сел удобнее, заговорил деловым голосом:

— Да, разумеется, у нас с тобой другие вопросы! Но ты не прав, что Хичков — это проблема Корозова. Он стал и моей проблемой, невольно влез и в мои дела.

Вопросительно расширив глаза, Анатолий уставился на Бориса, ожидая от того объяснения:

— Каким же это образом Хичков влез в твои дела?

Между тем, Борис ничего больше не стал уточнять. Глазами поискал на столе нужные для разговора бумаги, придвинул их к себе, развернул, не спеша отобрал отдельные листы и один за другим передал Вунину. У того в глазах так и остался вопрос, на который ему определенно хотелось получить ответ, но которому Борис как будто не придал никакого значения. Вместо этого он продиктовал Анатолию несколько цифр из бумаг, лежавших перед ним, попросил обратить на эти цифры особое внимание и подумать, оставить ли их в этом году определяющими для их торгового проекта или изменить? Сказал:

— У меня есть предложение поменять цифры, в связи с целым рядом новых обстоятельств. Для обсуждения этого и для принятия окончательного решения я и пригласил сегодня тебя.

58