В два-три дня было написано свыше сорока песен на слова В.Лебедева-Кумача, М.Исаковского, А.Суркова, Е.Долматовского, А.Софронова, А.Жарова, С.Алымова, Л.Ошанина. Дом композиторов буквально стал штабом, где собирались композиторы и поэты, армейские музыканты и политработники. Поэты читали свои стихи, вместе с нами работали у рояля, обсуждали песни, каждый высказывал своё мнение – это была коллективная проверка…
В первые же месяцы войны родился новый жанр – “песни мщения”. Одну из таких песен – “Пять пуль” на слова Анатолия Софронова – я сочинил в начале 1942 года на Урале…»
Напомнить вам слова той песни? Они по сей день звучат и точно, и болезненно.
Слушаем дальше рассказ Новикова:
«В годы войны многие композиторы-песенники работали во фронтовых армейских и флотских художественных коллективах, исполняли песни перед советскими воинами. Так, Т.Хренников и М.Блантер весной 1945 года в течение двух месяцев ежедневно выступали в батареях, дивизиях, полках и госпиталях прославленной 62-й гвардейской армии. Т.Хренников рассказывает, что ему особенно запомнился концерт в артиллерийском полку, который первым открыл огонь по Берлину.
В дни войны композитор К.Листов много работал в соединениях советской морской авиации вместе с поэтом А.Софроновым. Там родилась его песня “Орлиная семья”. Автор сыграл песню лётчикам, те подхватили.
В это время раздалась команда: “По машинам!”. Лётчики заняли свои места у штурвалов. А композитор и поэт долго не уходили с аэродрома, ожидая возвращения лётчиков, и спустя два часа встретили победителей новой песней…»
Прямо как в памятные дни весны 2022-го.
Прямо как в памятные дни весны 2022-го должно было бы всё происходить.
Прямо как в те памятные дни должно было бы всё происходить – да не произошло.
Метрополитен-опера в Нью-Йорке ранней весной 2022 года расторгла контракт с оперной певицей Анной Нетребко.
Анна – кубанская казачка по происхождению, имеющая малороссийские корни, – одна из немногих всемирно признанных артисток, рискнувшая помогать Донбассу в 2014 году.
Но в 2022-м сил на подобные поступки у неё уже не нашлось.
Она выступила с публикацией, осуждающей начатую Россией войну.
Представляем, чего ей это стоило, и как на неё давили.
Но чего бы вы думали?
«Мы прочли публикацию Анны, но пока не готовы изменить нашу позицию», – заявил директор Метрополитен-оперы Питер Гельб.
«Если Анна в долгосрочной перспективе продемонстрирует, что она всерьёз и полностью дистанцировалась от Путина, я буду готов к разговору», – добавил этот белый господин.
В переводе на русский:
– Мало унизилась! На животе ползи! Целуй ботинок! В тероборону вступи! Переведи миллион долларов на гранатомёты! Плюнь в портрет вашего мясника и сними на видео! Старательнее унижайся! Ну же, мы устали ждать!..
Не столько о Нетребко я переживал, сколько удивлялся на Запад и его сияющий моральный облик. Что они делали? Они заставляли людей отказываться от родителей.
– Скажи, что эта сука тебе не мать! Скажи! Признай, что это не отец твой, а враг человечества! Ты не Родину предаёшь, а режим! Признавай! Ну!
– Да, да, это не мать, а сука! Да, да, это не отец, а враг! Это не Родина, а режим!
Нет, Анна.
Конечно, ты не от Путина отказывалась, – а от сотен тысяч братьев, которые тянули ратную лямку. От ста миллионов русских людей, которые молились о своих солдатах и офицерах. От необъятного прошлого своего Отечества и трудного его будущего.
Некоторым хочется петь. Некоторым хочется жить. Некоторые выбирают петь. Некоторые выбирают смерть.
У всех свой выбор.
Но дело, повторимся, не в Нетребко, а в мировой ликующей подлости.
…А как все эти лукавые либеральные институции смаковали времена сталинизма, когда дети отказывались от репрессированных отцов.
– Смотрите! – клокотали они. – Какой тоталитаризм, какая деспотия, какое обесчеловечивание!
Да. Смотрите.
Помните, как в Киеве, после очередного обстрела местных ТЭЦ, включили свет, и как вышедшие на балконы киевляне от переизбытка чувств начали скандировать, что Путин – мурло, только матом?
Ну, не все, конечно, скандировали, но самые бодрые.
Украинские медиа гордо разгоняли эти ночные видео. Как киевляне там орут на радостях. «Народ, который не сломить».
Я несколько лет жил в Донецке и очень много времени провёл в Луганске. В Горловке тоже часто бывал. Да много где. Целая жизнь была с 2014 года на Донбассе.
Знаете, у меня так и не хватило фантазии, чтоб вообразить, как люди Донбасса, которых киевские снобы всегда считали дикарями и гопарями, начали бы хором что-то орать матом про Порошенко или Зеленского, или про кого угодно, – после того, как по ним отстрелялись. После того, как им выключили или включили свет, воду, газ.
Потому что эти люди уважали себя. Потому что их слышали дети. Потому что это дико, в конце концов.