Копьем, искрами и страстью. Один оборот вокруг солнца

То и дело раздавались глухие удары щита об чей-нибудь гривастый затылок. Как и прежде, гревлы нападали подобно цунами, только теперь все они были настоящими. Они все напирали, кидаясь на Клио и на спящую на земле Вигдис, и рыцарю чудом удавалось еще пока отгонять их.

– Вигдис, ну! – крикнула Клио, ударив древком копья добрых пять противников.

Один из гревлов не напрыгнул на нее, а подполз снизу. Маленькими, острыми зубами он впился в ногу рыжеволосой девушки, прокусывая ее брюки, кожу и плоть. Клио вскрикнула, когда из ее ноги струйками брызнула кровь.

Ударом сапога ей удалось отогнать одного, но вот еще двое впились в другую ногу. Все брюки и все сапоги Клио окрасились в красный от ее же собственной крови.

И внезапно – крик. Яростный, могучий женский крик. Вигдис очнулась и, ничего не спрашивая, принялась отвешивать мощные удары кастетами всем, кто пытался подойти к ней с Клио. Одному из гревлов, вцепившихся в ноги своей напарницы, Вигдис и вовсе разможила череп.

– Живо, бери в заднем кармане свиток и читай! – крикнула она, нанося очередной удар все напирающим врагам.

– В… в заднем?

– Быстрее, блять!

Клио даже в такой ситуации кое-как могла вспомнить о приличиях и прилично покраснела, запуская руку в задний карман шорт подруги. Там было тепло, мягко и упруго.

– Э-Эсторакис, это не карман! – завопила Вигдис и не дала пощечину Клио лишь потому, что была занята гревлами.

Лишь сейчас Клио заметила, что ее рука скользнула не в карман, а в сами шорты. Не было времени смущаться – она быстро достала из кармана маленький, испещренный надписями свиток и стала вчитываться в буквы.

– Я, Клио Эсторакис, от… от и… имени колду-у-уньи… Вигдис Нокельсон, второй дочери своего отца… – Буквы давались ей с трудом, и она недовольно хмурилась. – Я – бастард, снимаю сию цепь! Туркепис кондукто!

Свиток засиял магическим кругом, как и свиток Лето тогда, и из светящихся линий вырвалась яркая вспышка пламени. Она окружила девушек подобно нескольким переплетающимся змеям, образуя кольцо, и опаляла всех, кроме них самих. Гревлы, шипя и скалясь, стали отступать назад, скрываясь в узких норах в стенах и потолке большой пещеры. Клио широко улыбалась, завороженно наблюдая за пламенем и горящими в нем гревлами.

– Это… я тебя обожаю, Вигдис, – прошептала Клио, улыбаясь.

Вигдис лишь ухмыльнулась.

– Перевязать тебя надо. И искать выход, – сказала она, взглянув наверх. Над ними зияла огромная, почти отвесная воронка. – Так точно не поднимемся.

– Если у тебя есть бинты, то я тебя поцелую, – ухмыльнулась Клио в ответ, а затем оскалилась и зашипела от боли.

Она медленно опустилась на землю, держась руками за кровоточащие ноги.

– Не-а, нет, – ответила волшебница и выхватила меч с пояса отвлекшейся рыцаря. Направив острие на нее, она сказала: – Раздевайся.

– Чего?! – воскликнула Клио и попыталась одной рукой, не вставая, отобрать меч. – Издеваешься?! Не самое лучшее время для изнасилования, знаешь ли!

Она попыталась схватить копье, но Вигдис пнула его ногой, и оно укатилось от своей хозяйки. Волшебница повторила:

– Снимай куртку и рубашку. Живо!

– Стерва ты все-таки… – злобно прошипела Клио и с недовольным лицом скинула с плеч кожаную куртку, а затем, одну за другой, принялась расстегивать белую рубашку.

Этого не было видно, когда Клио была одета, но сейчас Вигдис увидела, что под рубашкой рыцарь не носит белья. Вместо этого ее грудь была плотно перевязана влажными от пота белыми бинтами. Настолько плотно, что она была практически незаметна под одеждой.

– У ТЕБЯ есть бинты, дура сельская! – воскликнула Вигдис. 

Клио сидела перед ней на коленях с расстегнутой рубашкой и, судя по выражению ее лица, не понимала, о чем говорит ее товарищ.

– В смысле?

– Бинты. Боги… – Волшебница бросила меч на землю и, присев, сняла рубашку с бледных плеч воительницы.

Ее белая кожа на плечах и груди была покрыта то тут, то там множеством веснушек, прямо как ее лицо. Вигдис даже вспомнилось одно далекое место на западе, где настолько рыжим людям поклоняются как ангелам солнечного бога, называя их “поцелованными солнцем”. Бинты жестко впивались в кожу, видны были даже красные следы от трения. Непонятно было, как девушка может выдержать подобное и не взвыть от боли, но Клио, судя по всему, это не слишком беспокоило.

– Зачем ты стягиваешь грудь? – тихо спросила Вигдис, нащупав узелок на спине. Со стороны все выглядело так, будто она обнимала Клио, но на деле она лишь развязывала концы бинтов.

– Ну… я когда только начинала учиться, у меня проблем с этим не было. В пять лет же нет груди… потом Дайфолк сказал так делать, хотя мальчики все равно быстро меня раскусили. Ну, мы как бы в одной бане мылись, так что вот. А потом… не знаю, может привыкла.

Ногтями Вигдис наконец подцепила тугой узелок и смогла развязать его. Она стала торопливо разматывать бинт.

– Это вредно, – сказала она. – У тебя будут проблемы с костями, с самой грудью. И это только самое малое.

Клио молчала, послушно ожидая, пока волшебница снимет с нее бинты.