Корабль-призрак

Минуло приблизительно три месяца после этого разговора. Амина и Филип снова сидели на берегу реки, который стал для них излюбленным местом уединения. Отец Матиаш успел к тому времени сойтись с отцом Сейзеном настолько близко, что двое священников почти не расставались, подобно Филипу с Аминой. Твердо решив не отправляться в новое путешествие, пока в дорогу его не позовет некий знак свыше, и наслаждаясь обществом супруги, Филип избегал вспоминать о видении. Амина тоже молчала. Сразу по возвращении из предыдущего плавания Филип, правда, уведомил компанию о своем намерении принять, если будет возможно, командование кораблем, но с тех пор не делал никаких шагов и не пытался сноситься с Амстердамом.

– Мне нравится этот берег, Филип, – сказала Амина. – Я так к нему привыкла! Это здесь, если помнишь, мы с тобою обсуждали, подобает ли наводить сны, и здесь, милый Филип, ты поведал мне свой сон, а я его истолковала.

– Так и было, Амина, но если спросить отца Сейзена, он наверняка выскажется весьма неодобрительно, ибо для него это будет ересь и прямая дорога к вечному проклятию.

– Пусть говорит что хочет. Лично я открываться перед ним не намерена.

– Конечно, Амина. Эта тайна должна оставаться только нашей.

– Думаешь, отец Матиаш тоже меня осудит?

– Разумеется.

– А я не уверена. В нем ощущаются доброта и вольнодумство. Этот старик меня восхищает. Я бы не прочь поговорить с ним по душам.

Внезапно Филип ощутил прикосновение к своему плечу, и все его тело пронизал мгновенный холод. Ему сразу представилась возможная причина. Он медленно повернул голову и, к своему изумлению, увидел якобы утонувшего лоцмана с «Тер Шиллинга», одноглазого Шрифтена – тот стоял с письмом в руках. Увечный негодяй появился столь неожиданно, что Филип не удержался от возгласа:

– Боже всемилостивый! Разве такое возможно?

Амина, которая обернулась на возглас Филипа, закрыла лицо руками и ударилась в слезы. Причиной столь бурного проявления чувств был вовсе не страх. Просто она лишний раз уверилась в том, что ее мужу суждено обрести покой только в могиле.

– Филип Вандердекен, – произнес Шрифтен, – вам… кхе-кхе… письмо от компании.

Филип принял письмо, но, прежде чем открыть его, смерил лоцмана взглядом.

– Я думал, вы утонули вместе с кораблем, что погиб в Столовой бухте. Как вам удалось спастись?

– Как я спасся? – переспросил Шрифтен. – А вы как уцелели?

– Меня вынесло волнами, – ответил Филип, – но…

– Но!.. – перебил Шрифтен. – Но волнам не следовало выносить меня, так? Кхе-кхе…

– С чего вы взяли? Я ничего такого не говорил.

– Нет, не говорили, но, сдается мне, вы бы порадовались такому исходу. Меня тоже вынесло на берег. Ладно, время дорого… кхе-кхе. Я выполнил поручение.

– Погодите! – воскликнул Филип. – Всего один вопрос. Вы снова поплывете со мною?

– Предпочту отказаться, – скривился Шрифтен. – Мне-то корабль-призрак ни к чему, минхеер. – С этими словами он отвернулся и быстрым шагом двинулся прочь.

– Это знак, Амина, – заметил Филип, помолчав. Письмо он до сих пор не вскрыл.

– Не стану отрицать, муж мой. Это, несомненно, знак. Жуткий посланец словно восстал из могилы, чтобы доставить известие. Прости, Филип, но он застал меня врасплох, больше я не буду изводить тебя женской слабостью, клянусь.

– Бедняжка Амина, – произнес Филип ласково. – О, почему я не предпочел идти своей стезей в одиночестве? Сколь безжалостно с моей стороны подвергать тебя таким испытаниям, делить с тобою тягчайшую ношу бесконечного ожидания и неизбежных мук!

– А с кем бы ты разделил ее, мой милый Филип, не будь у тебя верной жены? Плохо же ты меня знаешь, если думаешь, будто я устрашусь опасности. Нет, Филип, для меня это наслаждение, пусть даже будет очень больно, ибо я твердо знаю, что своим участием избавляю тебя от толики твоей скорби, и чувствую себя женой человека, который выбран для предначертанного испытания. Но хватит об этом, милый. Читай же письмо!

Филип молча сломал печать и прочел следующее: его назначили первым помощником судна «Фрау Катерина» в составе индийской флотилии. Минхеера Вандердекена просили прибыть как можно скорее, поскольку судно готовится к погрузке. Подписал письмо секретарь компании, дополнительно извещавший, что после этого плавания Филипа, вне всяких сомнений, поставят командовать кораблем – на условиях, которые будут изложены ему правлением лично.

– Мне казалось, Филип, что ты просил отдать тебе судно под команду уже в этом плавании? – заметила Амина.

– Так и есть. Но они не вняли моей просьбе и, похоже, толком ее не рассматривали. Наверное, сам виноват.

– Теперь уже поздно что-то менять?

– Увы, милая. Но знаешь, я, пожалуй, охотно приму место первого помощника.