Кордон «Ромашкино»

Ледомира, шурша одеждами, проследовала в залу. Дверь была запечатана заклинанием. Кроме владелицы замка туда не входил никто и никогда. Там хранила ведьма свои зелья и многочисленные предметы, предназначенные для проведения магических ритуалов. В комнате висел дух, вобравший в себя испарения множества губительных снадобий. Ледомира поморщилась и, чтобы не чихнуть, зажала пальцами нос.

– Повыбрасывать половину, к чертовой бабушке! – пробормотала она. Подошла к полке, протянула руку к склянке из синего стекла. Подумала… И взяла горсть какого-то порошка совсем из другой банки.

– Вот так-то будет вернее!

Гримаса исказила лицо Ледомиры, но пока она шла обратно, лицо разгладилось. К гостье ведьма вошла, благостно улыбаясь.

– Вот, дорогая моя, возьми.

Ледомира протянула Фиолетте небольшой бархатный мешочек. Несмотря на решительность, пальцы феи дрожали.

– Сестра должна это выпить? Съесть? Что?

– Ничего такого, что потребовало бы специальных приготовлений. Это Звездная пыль.

Подойди к сестре поближе и просто дунь в мешочек. Пыль такая летучая!

Пытаясь сдержать себя, ведьма заскрежетала зубами.

Ну и какой нормальный человек в такой момент не хлопнет дверью и не рванет подальше от злобной тетки? Но нет, Фиолетта будто к месту приросла. Видимо, когда дело касается женихов, девушки окончательно теряют голову, а вместе с ней и здравый смысл.

– Какого результата ждать от твоего средства?

– Получишь то, что просила, – уклончиво ответила Ледомира. – Не волнуйся, красота твоей сестры не пострадает. И поторопись. Звездная пыль активна только до утра. После восхода солнца она станет бесполезной.

– Чем мне расплатиться с тобой за помощь?

Ледомира усмехнулась.

– По результату, голубушка, по результату. Сама решишь.

* * *

Вымытый и переодетый в чистое, Яросвет сидел в изящном парчовом креслице, больше подходящем для женщины, чем для мужчины. Впрочем, и стояло оно в библиотеке Сияны.

Лицо принца светилось улыбкой. Да и как было не улыбаться, наблюдая за суетой очаровательной принцессы, порхавшей рядом с книжными полками. Там, кроме ценных фолиантов, хранились миниатюрные портреты сестер.

– А вот Фиолетта в зимнем саду! Ах, а здесь она на лошади. Погляди, какая красота! Я имею в виду наездницу, не лошадь, конечно.

– И лошадь тоже хороша.

– О! Фиолетта пробует виноград. Смотри же, Яросвет, это не кто-нибудь, а твоя невеста. Ты встретишься с ней сегодня вечером!

– Да, она само совершенство. Но… но утром я встретил совсем другую девушку! – воскликнул десятый жених. Именно эти слова и услышала входящая в комнату Фиолетта.

– Сестрица! – подбежала к ней Сияна, удивленная ранним визитом. – Войдя сюда, ты лишила себя замечательного сюрприза.

– Почему же, – голос Фиолетты был холоден. – Сюрприз получился. Вряд ли замечательный, но я оценила его по достоинству.

– О чем ты, не понимаю.

– Удивительно! Фея, умеющая так много, не слышит и не видит того, что касается ее родной сестры. Более того, с сегодняшнего дня у меня появились подозрения, что ты просто этого не хочешь.

– Но…

– Как я понимаю, молодой человек, развалившийся в твоем кресле, – это жених? Мой жених!

Яросвет растерянно кивнул. От неожиданности он забыл встать и лишь теперь зашевелился.

– О, не утруждайте себя лишними телодвижениями, – махнула рукой Фиолетта. – Это ни к чему. Я заранее освобождаю себя и вас от обязательств, данных вашему батюшке. Можете возвращаться домой, когда вам угодно. Можете вообще не возвращаться – это тоже в вашей власти. Официальное взаимное представление, назначенное на сегодняшний вечер, я отменяю.

– Благодарю вас, – неожиданно произнес Яросвет. В этот момент он усиленно соображал, радоваться ему такому повороту событий или огорчаться. С одной стороны, женитьба на Фиолетте расстроилась, с другой – объявленная свобода расчищала ему путь к другой женитьбе, на Сияне. – Ваша сестра показывала мне ваши портреты. В жизни вы еще очаровательнее.

– Я же сказала, сватовство отменяется! Или принц намерен во что бы то ни стало произнести все, что вызубрил перед визитом?

– И не думал…

– Остановитесь. Это уже никому не нужно.

– Но это искренне!

– Ценю. А теперь…

– Фиолетта! – Сияна наконец втиснула свое слово между монологами сестры и ее несостоявшегося жениха.

Да! Именно монологами. Разве диалог, в котором обе стороны не слышат друг друга, можно назвать общением? Только двумя монологами. Посмотрите вокруг. Как часто мы называем отдельные высказывания беседой!

– Что?

– Послушай же меня! Я! Показывала! Твоему жениху! Твои портреты!

Фиолетта горестно усмехнулась.

– Ты могла показывать ему что угодно. Не это главное. Главное, как ты на него смотрела и что говорила.