Королева Виктория

Ужины при дворе проходили теперь в такой «ледяной» атмосфере, что придворные дамы и джентльмены «при исполнении» стали расценивать свое присутствие на них как тяжкую повинность. Принц придумал для этих ужинов некий ритуал. Сам он являлся к столу первым. Королева всегда немного опаздывала и появлялась через пятнадцать минут после него. Два лакея распахивали перед ней двери, сгибаясь в низком поклоне. За столом Альберт оживлялся лишь во время визита кого-нибудь из его кобургских родственников. С Пилем он обсуждал успехи своего образцового молочного заводика. Со Штокмаром — достоинства конституции Бельгии, текст которой барон собственноручно написал для Леопольда.

Вместе они старательно оттесняли Викторию от решения политических проблем, целиком замыкая ее на материнских обязанностях. Беременности королевы, следовавшие одна за другой, были им на руку. «Я сказал королеве, что рад видеть ее такой счастливой, и выразил надежду, что она все больше и больше будет искать и находить истинное счастье исключительно в своей семейной жизни», — делился Штокмар спустя некоторое время после крестин Берти. С тех пор в семье появилась еще одна дочь — Алиса, она родилась в апреле 1843 года. И Виктория вновь была беременна.

Она с умилением наблюдала за Альбертом, когда тот, посадив на каждое колено по ребенку, играл на органе или мастерил какую-нибудь штуковину для первоапрельского розыгрыша. Она без всяких стенаний переносила свою четвертую беременность и по-прежнему была полна сил и энергии. «Складывается впечатление, что эта удивительная женщина просто семижильная!» — воскликнула как-то леди Литтлтон, гувернантка королевских детей.

После возвращения Альберта из Кобурга траур при дворе практически сразу же был снят, поскольку Виктория пожелала увидеть представление труппы Барнума с участием «генерала-карлика» по прозвищу Том-с-Пальчик. Эта суперзвезда американского цирка как раз находилась на гастролях в Лондоне. В один из вечеров Барнум вывесил на дверях Египетского зала огромный плакат: «Сегодня наш цирк закрыт в связи с тем, что генерал Том-с-Пальчик по приказу Ее Величества отбыл в Букингемский дворец».

Виктория приняла артистов в галерее Ватерлоо. Генерал поклонился и поприветствовал присутствующих, пропищав своим тоненьким голоском: «Добрый вечер, дамы-господа», что заставило благородную публику покатиться со смеху. «Пародия на Наполеона вызвала всеобщее веселье, за ней последовал показ греческих статуй, а затем генерал исполнил матросский танец и спел множество своих коронных песенок» — можно было прочитать на следующий день в «Court Circular»[37] — рубрике, ежедневно публикуемой в «Таймс». Уход спиной вперед, как это предписывалось протоколом, дался крошечному Тому-с-Пальчик не очень легко. «Нам нужно было пройти достаточно большое расстояние вдоль всей галереи, и каждый раз, когда генерал замечал, что сбился с шага, он бегом возвращался на несколько метров, чтобы вновь начать пятиться», — вспоминал Барнум. Придя в возбуждение от шума и смеха, собачонка королевы бросилась вдруг к «генералу-карлику» и принялась трепать его за штаны, а он пытался отогнать ее своей тросточкой, и это еще больше позабавило публику.

Том-с-Пальчик был приглашен во дворец второй раз, чтобы дать представление в желтом салоне для королевских детей. «Наследный принц выше меня, сам же я ощущаю себя таким же высоким, как любой другой человек», — остроумно и очень кстати заявил он, что очень понравилось королеве. Ее так забавляли грубоватые шутки этого маленького человечка, что она пригласила его во дворец еще и в третий раз. И преподнесла ему в подарок золотой футляр для карандашей. А Барнум получил три кошелька, которые должны были компенсировать его потери из-за отмены представлений в Египетском зале. Он рассыпался в благодарностях. Три приглашения в Букингемский дворец сделали американца любимцем лондонской публики.

Между тем череда балов, праздников и государственных визитов не прерывалась. Пышные празднества, устраивавшиеся английским королевским двором, не имели себе равных, и Альберт упивался ролью хозяина дома. Визиты именитых гостей сопровождались военными парадами и протокольными мероприятиями, которые продумывались Викторией до мелочей.

Самым неприятным для супругов оказался визит короля Ганновера, прибывшего на крестины маленькой Алисы, чьим крестным он стал. Жуткий дядюшка устроил скандал, едва подъехав в фиакре к месту церемонии «как раз вовремя, чтобы оказаться среди опоздавших», — писала Виктория Леопольду. К завтраку он выходил именно в тот момент, когда королева вставала из-за стола. А на свадьбе своей племянницы Августы Кембриджской, состоявшейся через неделю после крестин Алисы, герцог чуть не подрался с Альбертом.