Королевская кровь 2

- Конечно, - горячо заверила Алина, - очень. Если только тебе не неприятно рассказывать.

- Сейчас уже нормально, - откликнулся Ситников. – Все просто. Встречались мы с пятого

курса.

- Долго, - рассеянно пробормотала принцесса, выключая лампу и снимая очки. Потерла

глаза кулаками. Взяла учебники и аккуратно выставила их в огромный книжный шкаф,

который медленно, но верно заполнялся литературой.

- Долго, - согласился Матвей. - Я сам с юга, а Катюха отсюда, из Иоаннесбурга. Она очень

хотела, чтобы я не шел служить. Ну а я всегда об этом мечтал. А ведь там как

распределят…в город, а могут и в гарнизон какой. Вот и требовала, чтобы я отказался от

этой идеи. А как отказаться от мечты, Алиш?

- Никак, - поддержала она друга, скидывая домашние тапочки и забираясь с ногами в

кресло.

- Вот она и решила шантажировать. Либо, сказала, остаешься в столице, либо я от тебя

ухожу.

«Вот дурочка», - подумала Алинка, расплетая свободной рукой косичку.

- А я понял, что, получается, город она любит больше меня. Понимаешь, малявочка?

Голос у него был гулкий, и приятно было просто его слушать.

- Понимаю, - сказала она. – Если б я любила, то я бы куда угодно поехала.

- Угу, - как-то потерянно произнес Матвей. – Ты, кстати, поедешь со мной на базу?

- Да! – радостно крикнула принцесса в трубку и засмеялась.

- Хорошо, - парень тоже хохотнул в ответ. – Малявочка, - вдруг спросил он, - а хочешь, я

сейчас к тебе Зеркало открою? Напоишь меня чаем, я посмотрю, как ты живешь. Могу

шкаф передвинуть. Если надо.

Алина покраснела, нервно огляделась. Да, эти покои при всем желании за скромную

квартирку не выдашь.

- М-матвей, понимаешь…у меня сестра…, - промямлила она, жутко переживая, что он

обидится.

- Ладно, - покладисто пробасил он, - тогда завтра увидимся. Ты только не сбегай после пар

сразу, ладно?

- Хочешь погулять? – догадалась принцесса.

- Увидеть тебя хочу, - признался Матвей. И замолчал напряженно. Алина улыбнулась. Она

ему точно нравится!

- Увидимся, обязательно, - она поболтала ногами, закинула их на подлокотник кресла. – Я

тоже соскучилась.

Глава 25.

Марина, среда

Я честно отстояла с Эльсеном утреннюю язву и теперь невозмутимо курила в заполненной

курилке, стряхивая пепел в пачку сигарет. К урне было не пробиться.

Создавалось впечатление, что на меня сюда ходят смотреть, как на неведомого зверя в

зоопарк. Иначе чем объяснить, что здесь тусовались и сестры с педиатрии, и акушерки с

родового? На их этажах тоже была фильтрующаяся курилка, так что надобности

подниматься не было.

Со мной вежливо здоровались, особо любопытные спрашивали, как я срабатываюсь с

старым ворчуном и не сложно ли работать. Тут приходилось себя останавливать. То, что и

как могла сказать Марина Богуславская, не могла себе позволить Марина Рудлог. Ехидство

просилось наружу, но пока я побеждала.

Особенно трудно было с бывшими-нынешними коллегами, которых я хорошо знала ранее.

Подруг у меня никогда не было, но приятельские отношения завести я успела, и теперь

было непросто сдержаться и не спросить у вышедшей из декрета Самойловой, по-

прежнему ли ее муж звонит ей каждый час, чтобы проверить, что она на работе, или у

медбрата Дубовника – купил он себе машину или все еще копит. В результате я была

напряжена, курящие зрители были напряжены. Такая дымная плиточная будка с высоким

напряжением.

Я была довольной и подуставшей, хотя впереди была еще операция. Организм,

избалованный ночными бдениями с Мартином, утренним долгим сном и прочими

радостями бездельной жизни, неохотно входил в рабочий режим. Зато я перестала

чувствовать себя бесполезной.

Вчера Март заглянул ко мне вечером, таинственным голосом сообщил, что у них с

друзьями какие-то важные дела с Тандаджи, и до конца недели мы не увидимся. А вот на

выходных, если Высочество, то есть я, пожелаю, можем оторваться. И вообще он хочет

посмотреть на меня в форме медсестрички. Так что могу захватить с собой белый халатик.

Я пообещала захватить не только халатик, но и самый большой шприц, потому что за

удовольствие надо платить. Мартин, отсмеявшись, заявил, что на него без трусов я и без

сомнительных поводов могу посмотреть. Я запустила в него подушкой, она полетела

обратно, и в результате непродолжительных боевых действий меня защекотали до икотки.

Почему-то было тревожно. Так бывает – человек веселится, а глаза остаются

задумчивыми. Но не стала спрашивать, потому что если б хотел – рассказал бы.

Люк не звонил больше.

«Жаль, правда?»

Я проигнорировала внутреннего ехидну, сделала затяжку. Мимо меня ручейком на выход

потянулись коллеги. Оглянулась – у входа стоял суровый Сергей Витальевич Эльсен,

жевал свою серую папироску и нетерпеливо шуршал газетой. Он-то и был причиной

бегства белохалаточного братства. В результате в курилке мы остались вдвоем.

Я достала вторую сигарету, закурила. Вот что-то, а от начальства я никогда не бегала.

Снова погрузилась в свои мысли. С утра мне передали телефон Катюхи Симоновой, моей

школьной подруги, и я теперь терзалась – с одной стороны дико хотелось позвонить,

узнать, как сложилась жизнь, встретиться – мы всегда были похожи, смеялись и плакали