Королевская кровь 2

- Лучшая разведка на Туре, - насмешливо бормочет себе под нос Талия. От нее веет теплом

и лаской, и мне чуть легче. Совсем чуть.

- Заговоров? – ледяным тоном переспрашивает Василина и вдруг в зале становится очень

холодно.

Я, борясь с головокружением, поворачиваю голову и вижу, как смотрит она на Мариана, и

как он смотрит на нее. С одной стороны – непонимание, с другой – мрачная уверенность.

- Капитан, - выговаривает она тяжело, и это «капитан» режет меня, а его, видно, еще

больнее, потому что он стискивает зубы, - вы ничего не хотите мне рассказать? Или это

вина Тандаджи?

- Откуда у тебя этот рог? – ревет Гюнтер сзади, видимо, на подарившую его девушку, та

рыдает, и сквозь шмыганья в грудь деда-герцога рассказывает, что долго искала и

выбирала подарок, пока ей не посоветовали магазин с уникальными товарами, и там ей он

очень понравился, и она его купила.

- Нам всем будет полезно послушать про заговорщиков, - примирительно и мягко

высказывается царица Иппоталия, - предлагаю собрать совещание.

- Прости, - словно не слыша ее, говорит Мариан. – Это мое решение – не сообщать тебе.

Впереди Полли добирается до Демьяна и, сжав кулачки, что-то зло кричит ему в лицо, а

тот успокаивающе гладит ее по талии, оставляя белесые разводы. Затем хватает на руки и

несет обратно к ложе.

- О, - будто не чувствуя накаляющейся атмосферы, удивленно замечает император, - а вот

об этом моя разведка не доложила. Вас можно поздравить, Василина?

От сестры просто волнами пышет морозом, и по деревяннм столбам, поддерживающим

ложу, снизу вверх стремительно бегут, потрескивая, завитушки инея.

- Василина, - предупреждающе и ласково произносит Талия, и всем становится теплее, но

королева не слышит ее, а в зале начинает гулять ветер, дребезжат остатки уцелевших

витражей, хлопают двери. Мариан делает шаг к ней и останавливается под ее

напряженным взглядом. Он не растерян, но в глазах его виден…страх?

Открывается Зеркало, оттуда под взглядами все еще не отошедших от шока членов

королевских свит выходит Зигфрид, и за ним, наконец, медперсонал, с выражением

отвращения и брезгливости на лицах.

«Ты же медработник. Иди, помоги. Иди»

Я не могу пошевелиться. Меня мутит, и мне страшно снова посмотреть в ту сторону, где

лежит Люк.

- Уважаемые коллеги, - голос у Василины очень жесткий, надсадный, и она сама как

натянутая струна сейчас, и видно, что она с трудом владеет собой, - я прошу меня

извинить. Я обязана поговорить с Его Высочеством и начальником разведуправления.

Сейчас придворный маг доставит вас к вашим покоям. Предлагаю отдохнуть после

случившегося и собраться в моем кабинете. Мы просто обязаны обменяться информацией.

Она бросает быстрый взгляд на застывшего Тандаджи, на сжавшего кулаки Байдека и

добавляет:

-

Как только я ее получу.

Величества и свиты, видимо, не желая становиться свидетелями семейного скандала,

вполне организованно исчезают в Зеркале, туда же уходит король Демьян с заплаканной

Полли на руках. Зигфрид перенастраивает портал снова и снова, а я вспоминаю, что он

был одним из тех магов, что били в тварь сбоку. Безуспешно.

Далеко от меня вернувшийся Мартин пробирается к склоненному над Люком Луциусу и

что-то спрашивает у него. Затем наклоняется и протягивает вперед ладони. Качает

головой.

«Идиотка! Иди к нему. Он же отравлен ядом! Ты можешь помочь! Дать кровь!»

Я отмираю, хватаю со столика с фруктами ножик, шагаю вперед. И падаю в обморок.

Мариан Байдек рванулся к падающей Марине, но не успел. Благо, она завалилась на

колонну и просто сползла вниз.

Пока он передавал ее на руки врачам, Василина беседовала с Тандаджи. Начальник

разведуправления отвечал глухо и коротко, а в зале становилось все холодней. У людей с

дыханием начал появляться парок. Работающие гвардейцы и врачи со страхом

поглядывали в сторону ложи, наблюдая, как мягкий тяжелый бархат покрывается

сверкающими кристалликами льда.

И ему было страшно. От того, что он увидел в глазах жены.

Вернулся как раз тогда, когда Майло рассказывал про слежку за детьми. Встал рядом под

ледяным взглядом будто посветлевших голубых глаз. Тидусс казался совсем седым,

потому что его с ног до головы покрывала изморозь. А такая чужая и безжалостная

Василина просто молчала и слушала.

На столике с закусками, стоявшем рядом с высокими креслами Величеств, трескались

замерзающие графины с напитками, скрипели над ними задубевшие бархатные занавеси, и

мороз пробирался под одежду, ресницы прихватывало инеем. Но Байдек тоже молчал.

Ждал, пока договорит Тандаджи. Тот говорил и говорил, не шевелясь, не опуская глаз. Про

задание Кембритча. Про Соболевского, который пытался убить Пол, про проваленную

операцию по его поимке, которая закончилась удачей по чистой случайности – на базе

отдыха, куда уехала Алина. Про меры безопасности, которые были приняты Байдеком и

им. Про то, что это только его ответственность и вина…

- Степень вашей ответственности и вашу дальнейшую судьбу обсудим позже, - Василина

произнесла это очень тихо, но такая сила слышалась в ее голосе, что Тандаджи

пошатнулся и склонился перед гневающейся королевой, - идите, господин Тандаджи. У