Королевство шипов и роз

— Твое самовольное поведение вызывает все больший интерес при Дворе.

Голос звучал негромко, с шипением и присвистом. Невзирая на теплый день, меня пробрала дрожь.

— Она начинает терять терпение, не понимая, почему ты до сих пор не прекратил этих своеволий. И почему пятерых нагов недавно убили в пределах твоих земель.

— Тамлин не похож на остальных глупцов, — бросил невидимке Ласэн.

Он расправил плечи и выпрямился во весь рост. Таким воинственным я его еще не видела. Теперь понятно, почему его комната завалена оружием.

— Если она ожидала склоненных голов, тогда она еще большая дура, чем мне казалось.

Голос превратился в змеиное шипение. У меня кровь застыла в жилах.

— Ты смеешь непочтительно отзываться о той, в чьих руках твоя судьба? Одно слово — и от твоего жалкого поместья камня на камне не останется. Она была недовольна, когда ты распустил своих воинов. — Голос невидимки был обращен к Тамлину. — Но поскольку это не вызвало последствий, она предпочла оставить твою дерзость без внимания.

Верховный правитель глухо зарычал, но ответил спокойно:

— Передай ей, что мне надоело вычищать мусор, который она сваливает у моих границ.

Невидимка усмехнулся, его голос стал похож на шуршание песка.

— Это ее подарки тебе. И напоминание о том, что случится, если она обнаружит твои попытки нарушить…

— Тамлин ничего не нарушает! — рявкнул Ласэн. — С нас довольно того, что ваша порода вечно ошивается у наших границ. Не пачкай нам поместье и проваливай отсюда. Здесь тебе не проезжая дорога. Мы не позволим, чтобы нечисть вроде тебя появлялась у нас, когда вздумается.

Тамлин одобрительно зарычал, соглашаясь с Ласэном.

Невидимка захохотал. Его смех был таким же отвратительным, как и скрипучий голос.

— У тебя каменное сердце, Тамлин, — сказал он, и я увидела, как Тамлин напрягся. — Но и внутри камня бывает достаточно страха.

Голос невидимки сделался фальшиво-ласковым:

— Не тревожься, верховный правитель. — (Титул Тамлина прозвучал как насмешка.) — Вскоре все устроится наилучшим образом. Это очевидно, как ваши весенние дожди.

— Гори в аду, — ответил за Тамлина Ласэн.

Невидимка снова захохотал. Громко захлопали невидимые крылья. Мне в лицо пахну́ло смрадом, и невидимки стало больше не слышно.

Тамлин и Ласэн облегченно вздохнули. Я закрыла глаза, пытаясь успокоиться, и мне на плечи легли тяжелые руки. От неожиданности я завопила.

— Убрался, — сказал Тамлин, снимая руки.

Я боялась, что вот-вот рухну в кусты живой изгороди.

— Что ты слышала? — спросил Ласэн, встав с другой стороны.

Я посмотрела на Тамлина. Его лицо побелело от гнева на невидимку.

— Ничего… Точнее, слышала, но ничего не поняла.

Я действительно ничего не поняла. Меня трясло. Холод в душе, который оставил голос невидимки, не желал уходить.

— Кто это был?

Тамлин принялся ходить взад вперед, скрипя гравием.

— Ваши легенды о страшных фэйри Притиании родились не на пустом месте. Тварь, прилетавшая сюда, — одна из них. Есть и другие.

В скрипучем, шипящем голосе невидимки мне слышались крики терзаемых людей, мольбы юных дев, которым вспарывали грудь на жертвенных алтарях. Он говорил о каком-то Дворе, не похожем на Двор Тамлина. Не эта ли «она» расправилась с родителями Тамлина? Верховная правительница. Если фэйская знать жестоко обходилась со своими семьями, каким же кошмаром становилась она для врагов? Возможно, между Дворами назревала война, а странная болезнь уже ослабила магические способности Тамлина…

— Если Аттор ее видел… — пробормотал Ласэн, оглядываясь вокруг.

— Не видел, — возразил Тамлин.

— Ты уверен?

— Не видел, — сердито повторил Тамлин и посмотрел на меня.

Его лицо и сейчас было бледным от гнева, а губы — плотно сомкнуты.

— Встретимся за обедом, — сказал он мне.

Мне отчаянно хотелось поскорее оказаться в своей комнате и закрыть дверь на замок. Я побрела в дом. Кто же эта «она», если ее невидимый посланец сумел так взбудоражить Тамлина и Ласэна?

«Тебе лучше не знать», — прошептал мне весенний ветер.

Глава 20

Обед прошел тягостно. Тамлин почти не разговаривал ни с Ласэном, ни со мной. Вернувшись к себе, я зажгла все свечи — хотелось разогнать тени.

На следующий день я осталась в доме. Пошла в свою «живописную комнату» и уселась за холст. Вскоре на нем появились очертания высокого, невероятно тощего серого существа с ушами летучей мыши и громадными перепончатыми крыльями. Его пасть раскрылась в злобном крике, обнажая ряды острых зубов. Таким я запомнила невидимку, когда он на мгновение сделался видимым, перед тем как взмыл в небо. Пока я вырисовывала отвратительное тело, в комнате отчетливо пахло падалью. Я даже слышала шуршание крыльев. Это было исчадие смерти, способное нести только смерть.

От законченной картины веяло ужасом. Я оставила ее в комнате и отправилась на кухню — предложить Асилле помощь в приготовлениях к праздничному пиру. Я была согласна на любую работу, только бы не идти в сад, где снова мог появиться отвратительный Аттор. По крайней мере, я узнала о существовании еще одной породы фэйри, от которых нужно держаться подальше.