Королевство шипов и роз

— Отпусти меня, — потребовала я, стараясь говорить спокойно.

Его когти, вырвавшиеся наружу, вонзились в дерево поверх моих рук. Магия еще владела им, превращая в полудикое существо.

— Ты свела меня с ума, — прорычал Тамлин.

Этот звук ударился о мою шею и отозвался болью в груди.

— Я искал, а тебя нигде не было. И тогда… — (Я ощущала у себя на лице его жаркое прерывистое дыхание.) — Тогда мне пришлось выбрать другую.

Вырваться и убежать я не могла. Я сама толком не знала, чего хочу.

— Она просила, чтобы я обошелся с нею пожестче, — прорычал Тамлин, блестя зубами.

Его губы приблизились к моему уху.

— А с тобой я был бы нежен.

Я вздрогнула и закрыла глаза. От его слов напряглось все мое тело.

— Я доставил бы тебе столько наслаждения, что вся пещера слышала бы, как ты стонешь, произнося мое имя. И это, Фейра, длилось бы очень, очень долго.

Мое имя в его устах прозвучало как ласка. Жаркое дыхание щекотало мне ухо. Я слегка выгнула спину.

Тамлин вырвал когти из деревянной обшивки стены. У меня подгибались колени. Я схватилась за стену, чтобы не сползти на пол и чтобы не оказаться в его руках. Я сама не знала, чего жду. Открыв глаза, я увидела его хищную, звериную улыбку.

— Не хочу довольствоваться чужими объедками, — сказала я и попыталась оттолкнуть Тамлина.

Он снова схватил мои руки и вдруг укусил за шею.

Его зубы прорвали мне кожу на затылке. Я вскрикнула, но не смогла пошевелиться. Мысли куда-то исчезли. Весь мой мир сузился до ощущения его зубов и губ. Укус не был глубоким, Тамлин просто удерживал меня на месте. Он прижался ко мне всем телом. Я ощущала тяжесть и непонятную легкость. Это разозлило меня, перед глазами замелькали молнии. Я понимала, что должна его ненавидеть. Ненавидеть за дурацкий ритуал и за женщину, с которой он наслаждался в пещере…

Теперь его язык ласкал мне места укусов. Тамлин не двигался, он замер и целовал мне шею. Поцелуи были то сильными, то неторопливыми, но неизменно властными. У меня между ног стало нестерпимо жарко. Тамлин еще сильнее прижался ко мне. Я чувствовала боль сразу в нескольких местах. Не выдержав, я застонала.

Тамлин отпрянул. После его жаркого дыхания окружающий воздух показался мне холодным. Я тяжело дышала. Взгляд его был пристальным и тяжелым.

— Впредь всегда слушайся меня, — сказал он.

Сейчас его голос стал похож на мурлыканье хищника. Слова баюкали все мое тело, неумолимо склоняя к подчинению.

В голове неожиданно прояснилось. Вспомнив только что услышанное, я выпрямилась. Тамлин хищно улыбнулся мне, а в следующее мгновение я ударила его по лицу.

— Нечего мне указывать, как себя вести, — заявила я, тряся саднящей ладонью. — И нечего кусаться, как разъяренный зверь.

Тамлин невесело усмехнулся. Лунный свет делал его глаза почти черными. Я сказала одно, но мне хотелось совсем другого. Я хотела, чтобы он снова придавил меня своим телом. Моя кожа хотела снова ощутить его жаркое дыхание. Везде: на шее, на груди, между ног. Везде… я хотела его везде. Я тонула в желании.

Его ноздри раздулись. Тамлин принюхался. Он учуял каждую кипящую, бурлящую мысль, что неслась в моей голове; каждое ощущение моего тела. Он шумно, со стоном, выдохнул. Потом глухо зарычал от досады и двинулся прочь.

Глава 22

Остаток ночи я ворочалась с боку на бок, в голове было пусто, все тело болело. Под утро сон все же сморил меня. Проснулась я, когда солнце уже высоко стояло в небе.

Слуги спали после праздничной ночи. Я сама нагрела воды, залезла в купальную лохань и долго отмокала. Я добросовестно старалась забыть губы Тамлина, прикоснувшиеся к моей шее. Мало того что мысли продолжали крутиться вокруг ночного столкновения, еще и на плече краснела полоса — зримое напоминание о его укусе. Вода совсем остыла. Я вытерлась, оделась и села к столику, чтобы причесаться.

Воротник голубого камзола, к которому я успела привыкнуть, не закрывал место укуса. Тогда я принялась шарить по выдвижным ящикам туалетного столика в поисках шарфа или платка. Не найдя ничего подходящего, я закрыла ящики и сидела, разглядывая свое отражение в зеркале. А почему я должна прятать укус? Минувшей ночью Тамлин вел себя как зверь. Наверное, сейчас он уже пришел в себя. Вот и пускай посмотрит на дело зубов своих! Это еще легкое наказание.

Хищно улыбаясь, я расстегнула воротник камзола и нарочно откинула за уши пряди золотисто-каштановых волос. Пусть полюбуется, что сотворил.

Напевая себе под нос, я отправилась вниз. В это время Тамлину и Ласэну обычно подавали второй завтрак. Распахнув двери столовой, я нашла обоих спящими. Я могла поклясться, что Ласэн так и заснул с вилкой в руке.

— Добрый день! — громко поздоровалась я, наградив верховного правителя приторно-сладкой улыбкой.

Тамлин заморгал, проснувшийся Ласэн — тоже. Оба сбивчиво поздоровались. Я села не на свое обычное место, а напротив Ласэна.

Я вдоволь напилась воды из хрустального бокала, нагрузила тарелку едой и, наслаждаясь напряженной тишиной в столовой, принялась есть.

— А ты выглядишь… отдохнувшей, — заметил Ласэн и мельком взглянул на Тамлина.

Я пожала плечами.