Корона жигана

– Решено, – отвел взгляд жиган.

– Ну что, господа разбойники, – приподнялся Петя Кроха, – медлить не будем. Тронулись!

Подле сторожки уже стояли два автомобиля. Кирьян даже не удивился, когда в одном из них разглядел Евстигнея. Жизнь так устроена что предают чаще всего близкие или те, кто стоит рядом. И причина, как правило, в сиюминутной выгоде. В другой машине сидел совершенно незнакомый водила. Очевидно, позарившийся на шальной и легкий заработок. Парень даже не подозревает о том, что, как только дело будет закончено, от него просто избавятся, как от ненужного свидетеля.

Повернувшись, Кирьян увидел на заборе чью-то ломаную тень – за ними наблюдали! Секунда – и вновь никого.

– Деньги-то мои не потерял? – спросил Кирьян Евстигнея, усаживаясь между двумя «матросами».

– Не потерял, – отвечал Евстигней, скривив рот.

Рядом с шофером устроился уркаган Петя Кроха. Перекрестился и произнес, ни к кому не обращаясь:

– Без молитвы к доброму делу приступаем. Ну да ладно, авось проскочим! А господь не выдаст.

* * *

Едва показалась усадебная церковь, Петя Кроха, молчавший всю дорогу, вдруг неожиданно заговорил, припустив в голос зависти:

– Вот жили-то баре! Земли-то сколько имели, и не вспахать! Хозяином-то здесь граф Шереметев был. Он после семнадцатого года куда-то в Европу укатил, а богатство свое здесь оставил. Говорят, что в одних портках уехал. Сынок у него непутевый был, еще до переворота куда-то сгинул. Граф ведь хотел все ему оставить, да, видно, не судьба.

– Большевички-то из его усадьбы музей сделали, – неожиданно поддержал разговор «морячок».

Пулемет укрощенным зверем лежал на заднем сиденье, и теперь в его руках был браунинг. При умелом обращении тоже убойная вещица. Ствол неприятно упирался в бок Кирьяна, но ведь не возразишь. – Говорят, там и охрана есть.

Уркач лишь махнул рукой.

– Есть три деда в тулупах… Был я там, на прошлой неделе. Одного золотишка только на сто пудов наберется. Надо бы поторопиться, пока большевички не изъяли, – серьезно заметил старый вор.

Кирьян нахмурился. Уркаганы между собой говорили свободно, как если бы ехали в одиночестве. Очень скверный знак.

Следовательно, его в расчет уже не брали, для них он не свидетель.

Придавая голосу бодрости, Кирьян спросил:

– А что же это вы про жиганов-то позабыли?

Старый урка внимательно посмотрел на Кирьяна, а потом сдержанно обронил:

– Там, где прошел уркаган, жигану остается только кости обгладывать. – И, повернувшись к «матросу», продолжил все тем же деловым и размеренным тоном – В Кускове у меня свояк живет. Он из бывших… Но если долю предложить хорошую, то не откажется. Кому же не хочется пожить красиво! Он и наколки даст верные, так что без суеты возьмем. Главное, добро нужно подальше от Москвы вывезти.

– На машине-то оно быстро, – подал голос Евстигней, преданно посмотрев в лицо старому урке.

Кирьян усмехнулся – совсем недавно таким же верным псом Евстигней смотрел ему в лицо.

Старый урка даже не взглянул на водилу. В чем-то он с Кирьяном был схож. Для него шофер не пайщик, а всего лишь инструмент – точно такой же, как отмычка или фомка. И если однажды он откажет, то с легкостью открутят голову.

– Как усадьбу возьмем, так в Ростов Великий нужно ехать, – веско проговорил старый уркач. – У меня там майданщик верный живет. Все скопом купит, да и деньги хорошие за товар даст.

– Ростов так Ростов, – подал голос Ерофеич.

Перспектива больших и шальных денег ему явно пришлась по вкусу.

– И куда теперь? – посмотрел Петя Кроха на Курахина.

– Уже приехали, – произнес Кирьян. – Видишь дом, что у дороги? Справа, – уточнил жиган, показывая взглядом на двухэтажный кирпичный дом. – На первом этаже.

– Сворачивай! – приказал уркаган, махнув в сторону зарослей, за которыми пряталось строение. – Почему света в доме нет? Он что, не жилой?

– А чего ему быть жилым-то? – удивился Кирьян. – Хозяева-то во Франции. А этот дом любовнице графа принадлежал. Она-то из простых, но поговаривают, что обстановка в доме была не хуже, чем в барских покоях Подсвечники золотые, ковры… Только все добро местные перетаскали, одни полы остались…

– Где же ты здесь золотишко-то прячешь?

– В подвале! – произнес Кирьян. – Да сейчас сам увидишь.

Они вошли в дом. Спустились по лестнице в подвал.

Кирьян уверенно ковырнул замок отмычкой. Сухо щелкнув, он отомкнулся.

– Здесь где-то должна быть свеча, – произнес он, толкнув дверь. – Темнота несусветная! Вы бы, господа уркачи, поосторожнее тут, – предостерег Кирьян. – Здесь одна ступенька коварная имеется. Споткнешься об нее, лоб разобьешь.

– Иди, иди себе!

– А тот товарищ, что с пулеметом топает, как бы сдуру на гашетку не нажал. Тогда, господа, неприятность может получиться. Ага… Нашел… Вот она, свеча-то… Огарочек, но ничего, нам хватит. Только золотишко взять, да в обратную дорогу. Огоньку бы, господа!

Ближе всех оказался Железная Ступня. Чиркнув спичкой, он поднес огонек к свече. Огарок заплакал воском, и фитилек закоптил в потолок крохотным угнетенным пламенем.

– Где золото? – спросил Железная Ступня.