Корректор

Туман так просто позиций решил не сдавать, забился в щели, злобно оскалился на ветер из-под камней, ущелий и пещер. Но ветер почувствовал приближающуюся сладкую победу, дунул сильнее, загоняя его глубже в пещеры, втискивая в пространство между камнями, отбрасывая со склонов и вершин гор вниз на равнину. Серебристый свет луны осветил громады гор. Серые, неприступные, с острыми пиками, увенчанными снеговыми шапками, они словно диковинные существа нависли над путниками, приблизились, чтобы лучше рассмотреть крохотных путешественников. Стайки густых облаков достают великанам едва ли до середины. Поднявшийся ветер погнал скитальцев дальше. Некоторые облака не в силах свернуть наткнулись на серые обтесанные ветром склоны. Фроузен подумал, что сейчас загрохочет, но тучи лишь медленно обогнули склон. На каменном боку остался мокрый след.

Туман отполз дальше, слева открылся потрясающий вид огромной горной страны, где ветер как полновластный хозяин выдувает чарующую музыку из своих инструментов – пещер, ущелий и трещин. В свете луны склоны некоторых гор замерцали, словно усыпанные драгоценными камнями. Хотя, наверное, так и есть. Мириады бликов осветили соседние склоны тусклым светом. Всякий раз, когда над горами проносились спугнутые ветром клочки тумана или тучи, загораживающие лунный свет, камни кокетливо мигали, словно заигрывали со звездами. Последними показали свою дикую красоту долины. Одни как скромницы прикрылись от посторонних глаз одеялом чёрной непроглядной тьмы, но Фроузен смог различить даже небольшие камешки, разбросанные на берегу крохотного ручейка, выбивающегося из расщелины дальней долины; другие спрятались за спины своих рыцарей, мужественно подставивших всем ветрам и дождям каменную грудь и о том, что они есть можно догадаться лишь по чрезмерно большому расстоянию между горами, что не толпятся, не толкаются, а словно заботливые родители обступили малыша со всех сторон. Даже вершины-головы слегка опустили вниз. Тауматурга не напугала абсолютная безжизненность склонов. Наверное, потому что почти все живые существа, с которыми «посчастливилось» встретиться, желали попробовать его на зуб.

Внезапный грохот заставил вздрогнуть. Часть склона ближайшей горы, убыстряясь, поползла к подножию. Огромные валуны, кувыркаясь и подскакивая, врезались в стоящих на пути собратьев, темнота озарилась каскадом огненных искр, проживающих яркую жизнь в коротком полёте. Некоторые валуны, как стойкие воины, держались до последнего, пока лавина неукротимым потоком не обрушилась на посмевших противиться её всесокрушающей силе. Будучи вырванными с насиженных мест они присоединились к собратьям и уже не гордые воины, а угодливые слуги, выполняющие волю хозяйки, неслись вперед, сокрушая таких же непокорных, которыми они были мгновение назад. Утомившееся эхо ещё металось между склонами гор, а каменная лавина давно доползла до долины. Силы покинули и она, превратившись в неопрятную кучу серых камней, задремала у подножия горы.

Склон, с которого сошла лавина, заблистал, как рыцарский шлем, очищенный от ржавчины. Виною тому огромная золотая жила, широкой полосой протянувшаяся от вершины почти к самому подножию. Крипт остановился, лицо обратилось к обвалу.

– Глядите! – закричал он, пухлый палец ткнулся в сторону горы.

Фроузен присмотрелся. По помолодевшему склону поползли крохотные фигурки со странными орудиями в руках. Существа замолотили ими жилу. Звука не слышно, слишком далеко. Отбитые самородки забрасывали за спины в корзины. Нагруженные так, что руками едва не касаются земли, существа сходили вниз по склону. Внезапно в груди похолодело, он присмотрелся. Одно из существ бросило работу, голова повернулась в их сторону. Вне всяких сомнений оно заметило неосов, руки задёргались, будто комаров отгоняет. Другие тоже бросили работу, множество лиц обратилось в их сторону. Фроузен и глазом не успел моргнуть, как странных существ словно ветром сдуло. Крипт всплеснул руками.

– Плохи наши дела.

Фроузен вопросительно посмотрел на гаруспика.

– Это колгарисы, о которых я вам говорил, – пояснил Крипт.

– И… – подтолкнул его к откровению Альмарик.

– Они снесли склон горы, чтобы добыть золото. В первый раз, когда раздался грохот ещё в тумане я подумал, что это обвал, простой обвал, самый простой…

Он стал сбивчиво что-то объяснять, путаясь в словах, глаза пугливо выпучились, губы шлёпали, язык явно не успевал за ними, отчего вместо слов посыпались шипящие и плямкающие звуки.

– Может его посохом огреть? – спросил у тауматурга Альмарик.

Звуковой поток прервался, Крипт с мольбой в глазах уставился на Фроузена.

– Говори чётко, – потребовал тауматург.

Подействовало. Плямкающие и шипящие звуки сменились свистом с придыханием и хрипами, будто Альмарик не только заехал Крипту по башке, но и начал душить. Несчастный гаруспик и посинел как удавленник. Страх перед далекими колгарисами сменился ужасом перед таким родным и близким тауматургом.

– Успокойся, – приказал Фроузен.