Кошачья мята

- Все, - прошептала я в пустоту и поднесла к губам дрожащую ладонь. Слово показалось незаконченным заклинанием и потребовало дополнить его. В памяти всплыло стихотворение, придуманное мною много лет назад и зачем-то я его повторила: – Все то, что я люблю уходит в бесконечность, все то, что я люблю, растаяло как дым. Растаяла наивная и детская беспечность и мир в мгновенье стал до откровенья злым.

Дом словно вздохнул на последнем звуке моего голоса и в ушах зазвенело. Быть сильной не сложно, когда тебя не ломают обстоятельства, когда не теряешь дорогое сердцу. Многие кичатся тем, что они стойкие, не испытывая лишений. У меня их было достаточно, чтобы понять – я не слабая. Но и сильной назвать себя не решусь. Потому как по щекам катились слезы – доказательство моей слабости. Я свернулась на полу, обхватив себя озябшими ладонями и беззвучно взвыла. Из груди не вырывалось ни звука, а сердце кричало, душа корчилась. Кровь разгоняла по венам жгучую боль. Она растекалась расплавленным стеклом и застывала в самых мелких капиллярах тончайшими иглами. Я знала, что они останутся во мне надолго, не растворятся и не истают по весне. Да и какая весна может быть у ведьмы? Пусть и неправильной, но оттого не менее проклятой, чем остальные из ее рода. Пора признать, что мои робкие мечты о счастье глупость несусветная. И как бы мне не хотелось верить в их реальность, они останутся иллюзией. Память услужливо подбросила мне образ крохотной бутылочки, содержимое которой я употребила. По коже прокатилась волна мурашек. Неужто я и впрямь сделала это? На губах все еще хранился холодок. Странно, что зелье имело именно вкус мяты. Мама утверждала, что оно для каждого свое и может храниться пару сотен лет, не теряя уникальных свойств. Я перестала судорожно вздрагивать, подавив сухие рыдания и заставила себя подняться с досок. Если я сделала все верно и небо милостиво ко мне, то простывать не следует. Мне нужно учиться думать не только о себе и своей нелегкой судьбе. Возможно, что я больше никогда не буду одинока.

Глава 32

ЛОНИ

Я шел к кромке леса на отяжелевших ногах. Каждый шаг давался с трудом. Дело было не только в сугробах. Нет нужды спешить, чтобы убедиться в том, что я ошибся. Кот внутри меня мрачно затаился. Даже уши прижал, чтобы меньше казаться. Винить его мне не в чем. Все хороши. Так забыться мог кто угодно, но только не опытный Меняющийся. Непростительная глупость.

Позади остался уютный домик с пылающим камином. Думать, что в спину мне смотрит его хозяйка не хотелось. Ведь она понимала, что происходит. С самого начала. Играла со мной, как кот…

«Но-но!», - вскинулся пушистый предатель. Сравнения с мышью его потрясли до глубины души.

Колкие снежинки бились в лицо, царапая кожу. Ветер пробирался под неплотно запахнутую одежду. Вмиг заледеневшими пальцами принялся застегивать молнию. Собачка норовила соскочить с зубцов, но все же нехотя забралась наверх, соединив полы куртки.

Метель выла. Белая пелена время от времени скрывала мир. Порой можно было не рассмотреть ладонь, вытянув руку перед собой. Мутное небо висело низко и сыпало снегом. Только зверь, насторожившись, мог расслышать странный шорох. Такой звук обычно создавало рождественское дерево, которое спешно выносили из дому, когда оно окончательно высохло. Ветки цеплялись за стены и мебель, осыпаясь желтоватой хвоей, и шуршали именно так. Только вот тут, в зимнем лесу нечему было издавать подобный звук.

Мне не раз в жизни приходилось делать то, что не по сердцу. Вот и сейчас, я заставлял себя идти дальше. Вошел в лес, перешагнув через куст, обогнул дерево, на целой ветке которого набиралась шапка снега, готовая снова упасть. Преодолел еще несколько метров, углубился в чащу. Не нужно было оборачиваться, чтобы убедиться – дом скрылся из виду. Позади высились деревья, заслоняя постройку. Метель дополняла маскировку, выбелив пространство.

Передо мной же развернулось странное зрелище. Дальше располагался все тот же лес и изогнутая тропа, виднеющаяся между сугробами. Вот только между мною и дальнейшим пространством растекалось блестящее полотно, более напоминающее стекло. Или мыльный пузырь, которые пускала малышня на городских площадях. О его поверхность ударялись пригоршни снежинок, издавая тот самый настораживающий кота звук. Превозмогая неприятный холодок, скользящий по позвоночнику, я приблизился к преграде и окинул ее взглядом. Прозрачная стенка тянулась наверх и изгибалась. Это стало заметно оттого, что снаружи метели не было. Как и тяжелых облаков на светлом небе.

- Купол, - прошептал я пораженно.

 И ведь верно. Дом, у котором я нашел приют оказался словно накрыт пологом. Мы оказались будто в снежном шаре.

Коснувшись преграды, не ожидал, что она окажется прочной. Уж больно хрупкой казалась эта прозрачная стенка. Кот заметался под кожей. Нам никогда не нравились клетки. Или я слишком долго пренебрегал своими обязанностями, не выгуливая зверя и оттого он занервничал.