Кощеева невеста

Сегодня ему было не до любезностей. И почему, когда так хочется побыть в одиночестве, нелёгкая вечно кого-то приносит?

В следующий миг он едва не вскрикнул от неожиданности: Маржана возникла прямо у него за спиной и дунула в ухо. После этого уже ей пришлось отскакивать от небольшой молнии, сорвавшейся с пальцев Лиса.

— Ты какой-то сам не свой, — она нахмурилась, наконец-то выйдя из тени на лунный свет. — Прежде мне не удавалось застать тебя врасплох. И ты не швырялся заклятиями в ответ на невинные шутки. Рассказывай, что стряслось.

«Пошла вон, — хотел сказать ей Лис. — Не твоего ума это дело».

Но вместо этого выдал совсем другое:

— Эй, а ты случаем не знаешь, где мой отец хранит волшебный рушник, который может мостом через Огнь-реку обернуться?

Глаза мары округлились.

— Зачем тебе? Нешто в путь собираешься?

— Да вот, понимаешь, решил в Дивнозёрье слетать. А то нехорошо выходит: это ж наполовину родина моя, а я там никогда не был. Думал сперва у отца попросить его повозку, по небу летающую, да вот раздумал. Он, небось, скажет: пустяки это всё. Мол, Навь твоя единственная родина, никакой другой нет и быть не может. Но пока я наследником не стал, хочется хоть одним глазком взглянуть на чудесный мир смертных, — Лис врал так вдохновенно, что почти сам себе поверил. Но Маржана с сомнением вздохнула:

— Складно ты говорить умеешь, будто мёд в уши льёшь — такой же сладкий. Вязнешь в нём, как муха. У тебя никогда не разберёшь, где ложь, а где правда. Уж со мной-то мог бы и по-честному. Али я тебя хоть раз подводила?

«Не подводила сейчас — подведёшь потом», — вертелось на языке у Лиса. Но вслух он опять сказал другое:

— Я сказал тебе всё, что мог. Так ты поможешь мне или нет?

— А меня с собой возьмёшь? — прищурилась мара. Не поймёшь, то ли шутит, то ли всерьёз спрашивает.

— Не в этот раз, но в другой — непременно. Надо же убедиться, что оно и впрямь того стоит? Может, там и нет ничего, а сказки брешут.

— Ты ври, да не завирайся, — фыркнула она. — Скажи только: насовсем уходишь али ещё вернёшься?

Тут уже Лис не стал отпираться, ответил правду. Не всю, конечно:

— Не знаю… Ты пойми, нельзя мне тут оставаться. Мы с Доброгневой не на жизнь, а на смерть схлестнулись. Одному из нас точно не жить — это лишь вопрос времени. И я предпочёл бы быть тем, кто выиграет в этой игре.

— Ты говоришь прямо как она, — Маржана сорвала листок лебеды, смяла его в руке.

— С волками жить — по-волчьи выть, — пожал плечами Лис.

Тёмно-вишнёвые глаза мары смотрели пристально, цепко, будто бы та старалась что-то высмотреть у него в душе. Кто знает, может, они и мысли читать умеют? На всякий случай Лис сложил в кармане фигу и прошептал заветное слово, ограждающее разум от чужого проникновения. От чуткой Маржаны не укрылось и это.

— Нет, я не стану тебе помогать, — с грустью сказала она. — Но наследник Лютогор может отдать любой маре приказ. И та, разумеется, всё исполнит надлежащим образом. Так чего тебе угодно?

Лис понял — обезопасить себя хочет. Что ж, это было разумно.

— Отвечай, где мой отец хранит чудесный рушник?

— Знамо где, княжич, — в малой сокровищнице.

— А где хранится ключ от неё? — Лис ожидал услышать что-нибудь вроде «в море-окияне, на острове Буяне» или «у князя Кощея под подушкой», но всё оказалось проще.

— Вот он, — Маржана выпростала из-под ворота рубахи цепочку, на которой висел небольшой медный ключик.

— Как говорится, на ловца и зверь бежит, — Лис в предвкушении потёр руки. — А ну, отдай его мне!

— Это приказ? — бесцветным голосом уточнила мара.

— Да!

— Да будет по воле твоей, княжич, — Маржана сняла цепочку через голову и вложила ключ — ещё тёплый — ему в ладонь.

В кустах что-то зашелестело. Может, мышка пробежала, а может, и змейка-кощейка, но Лису было уже всё равно.

Кажется, мара хотела сказать что-то ещё, но он уже не слушал — мчался со всех ног в сокровищницу. Ведь у охочего до всяких диковинок Кощея даже в малом хранилище было чем поживиться.

Сперва чуть было не возникла заминка: Лису пришлось миновать двух огнепёсок на входе. Но те даже не зарычали, когда он подошёл.

— Лежать!

Псы с огненными глазами-плошками пали на передние лапы, виляя хвостами. Вот это да!

Лис так и не смог найти в себе силы потрепать ластящихся собак за уши, как это делал отец. Бочком-бочком он протиснулся к дверям, отпер их и вошёл внутрь. Стоило ему переступить порог, как по углам комнаты — довольно просторной для того, чтобы называться «малой», — вспыхнули факелы. Вдоль стен стояли тяжелые деревянные сундуки, окованные медью, но вряд ли то, что искал Лис, хранилось в них.

Он прошёл чуть дальше, осматриваясь. Его внимание привлекли полки, уставленные ларцами и шкатулками разных мастей. Вот здесь, пожалуй, и стоило порыться.

Лис начал раскрывать их одну за одной. Ночь была прохладной, но на его лбу выступила испарина, а дыхание сбилось, как после длительной пробежки. Ну и денёк! Сегодня он впервые лишил жизни человека и сегодня же — тоже в первый раз — стал вором.

«Взять у отца — не считается, — поправил он себя мысленно. — Особенно у Кощея. Особенно ради мамы».