Космоквест

К сожалению, достоинства кухни исчерпывались симпатичным интерьером. Насчет скудности рациона хозяйка корабля не врала. Продуктовая кладовая с микроклиматом замкнутого цикла и просторной морозильной камерой была заполнена от силы на десятую часть. И то — консервированной фасолью с белковыми батончиками. В кухонных шкафчиках хранилось ровно две чашки, две тарелки, две вилки и две ложки. Возможно, когда-то вместе с Софи проживал сосед или соседка, но больше ничего на существование этого гипотетического человека не указывало. Скорее здесь просматривался точный расчет — одна тарелка основная, одна запасная.

На верхних полках имелись кастрюли-сковородки, но, судя по безукоризненному покрытию, ими никогда не пользовались. Ситуацию слегка смягчал приличный запас кофейных зерен, но в остальном кулинарные вкусы Софи изысканностью не отличались. Почти две недели команда с ненавистью чередовала белковые завтраки с фасолевыми ужинами, мечтая о скором пополнении запасов.

Денис немного поразмышлял на одну из популярных среди маленького экипажа тем — кому на самом деле принадлежал «Силентиум»? Как бы ни хотелось соблюдать презумпцию невиновности, юная бродяга корабль наверняка угнала, умудрившись где-то раздобыть поддельную регистрацию. Слишком велик был контраст между роскошью апартаментов и неприхотливостью самой Софи, порой доходящей до аскетизма. Человек, выросший в богатой семье, так себя вести не мог.

Этим утром Закаров предпринял очередную попытку найти хоть какие-нибудь продукты, кроме фасоли. Он принялся перетряхивать полки и ящики, двигая с места на место их скупое содержимое. Неожиданно старания были вознаграждены. На самой верхней полке, в углу за штабелем из консервных банок, стояло варенье.

Присвистнув от удивления, Денис осторожно вытащил находку на свет. Стеклянную банку покрывал добротный слой пыли, на приклеенной вместо этикетки бумажке с трудом читалась выведенная от руки надпись «Малина. Август…». Дальше шла какая-то дата, но чернила выцвели и расплылись. Внутри колыхалась тягучая темно-бордовая масса с вкраплением мелких светлых косточек.

Денис попробовал открутить крышку, но та накрепко присохла. Тогда он подержал горлышко банки под струей горячей воды и повторил попытку левой, механической рукой. Раздался тихий хлопок, крышка начала понемногу поддаваться, изо всех сил цепляясь липким от сахара краем за резьбу. Внезапно на кухню ворвалось маленькое свирепое торнадо, одетое в длинную растянутую футболку, и рвануло банку у него из рук.

От неожиданности Денис отступил на шаг, распахнул дверцу шкафчика и спрятался за ней, как за щитом. В другое время он не преминул бы рассмотреть открытые до самых бедер стройные ноги Софи, но сейчас все внимание ушло на перекошенное от гнева лицо.

— Не смей! — щеки девушки побелели, глаза блестели ярче обычного.

— Прости, ты сказала, на кухне каждый хозяйничает сам… Я же не знал, что это так важно…

Софи обожгла его ненавидящим взглядом, бережно прикрутила наполовину отвинченную крышку и ушла. Наверное, прятать драгоценное варенье под кровать. Внезапный гастрономический приступ озадачил Дениса. До сих пор юная певица ни разу не выходила из себя. Даже в том баре на Пасифике, когда обнаглевший от безнаказанности Джаггер схватил ее за подбородок. Со всеми спутниками она обращалась одинаково отстраненно, строго блюла границы, на личные темы не распространялась. Проходя ночью через холл, Денис иногда слышал, как девушка играет на гитаре. Один раз она тихонько запела, и до самого конца песни Закаров, как дурак, простоял в коридоре напротив двери. Но никаких других эмоций Софи не демонстрировала. Если бы Денис доподлинно не знал, что человекоподобных роботов не существует, то принял бы ее за андроида. Маленького замкнутого андроида.

Денис выждал для верности несколько минут. Все было тихо. Оставалось надеяться, что неожиданный психоз на другие продукты не распространялся. Пошуровав на полках еще немного, обнаружил этикетку от порошка для пищевого синтезатора и комок свалявшейся пыли, после чего признал поражение и поставил на варочную панель турку с кофе.

Вернулась хозяйка корабля. Умытая, причесанная и облаченная в привычный набор из штанов, спадавшей на плечо старой кофты и ботинок на высокой шнуровке. Как ни в чем не бывало, она проследовала в кладовку и вернулась, прихватив стандартный утренний паек: порцию фасоли и белковый брикет. Можно было подумать, что старая банка с вареньем Закарову просто приснилась. Но на ладони остался мелкий порез, а на манжетах — серое пятно. Софи достала тарелку, порезала брикет кубиками и вывалила сверху фасоль. Коричневый соус плюхнулся в тарелку и медленно растекся, образовав комковатую смесь, по виду напоминавшую корм для собак. Девушка села за стол, низко склонившись над тарелкой, и принялась завтракать. За прошедшие четыре дня экипаж убедился, что Софи способна поглощать неказистое блюдо трижды в день, не выказывая ни малейшего неудовольствия.