Кости и цветы (том 4)

Эрминия молча последовала за ассасином. Невозмутимый Шойсу и пасмурная Лайла решили дождаться Джона.

— Что тут сказать? — проезжая мимо них, развёл тот руками. — Я сделал всё, что мог.

Безжизненные взгляды кукол проводили странников, и деревня опять опустела. В одном из окон, в щели меж досками, блеснули недоверчивые глаза и снова уступили место темноте. А ведь всего три дня назад здесь были рады щедрым гостям.

* * *

Покинув поселение, путники вернулись к озерцу, где Джон проехался по прибрежным кувшинкам: сейчас даже смрад цветов был приятнее того, чем воняли ноги жеребца, а запах потревоженного ила вообще казался благовонием.

— Чем тебе аромат самоуверенности не угодил? — съехидничал Рэксволд.

— Сам же первый станешь вопить, чтоб я Бамбука в пяти милях от лагеря оставил.

— Лайла его вперёд меня выгонит. Моча в край тухлая. Небось, недельку в тепле выдерживали. Гостей поджидали.

— Это не обычная моча, — от многообразия гадких дуновений вампирша держала у носа потёртую о кобылу ладонь. — В запахе присутствуют оттенки трав. Зверобой, полынь и ещё несколько мне незнакомых.

— Совсем дебилы? — уставился на неё ассасин. — В городе растирки какие-то медяки стоят.

— Существует поверье, что целебные травы отпугивают тёмные силы.

— Я что, такой страшный? — Джон выехал на заросший бурьяном берег. — Хотя чего от сектантов ожидать?.. Вы обереги видели?

— Если судить по книге «Заблуждения невежд», тёмными силами люди называют сущности, не имеющие постоянного физического воплощения. Низших духов. От лусэна до джинна, не особо вникая в степень добронравия.

— Хм, — следопыт с шутливой задумчивостью провёл пальцами по чёрным усам и бороде. — Я, конечно, вернулся с загробного мира, но прозрачным вроде как не становлюсь.

От проводимых параллелей в памяти Эрминии ожила встреча с хельграсом. Призраком он был или низшим духом, той ночью пришёл за её душой — будто вторя воспоминаниям, ладонь кольнул могильный холод. Взор сполз на руку: стальные насадки согнутых пальцев касались кожи.

— Ты, чёрт усатый, ехать куда-нибудь собираешься? И так завёз нас шут пойми куда. Мою новую броню осквернил. Дохлятиной будет ещё дня два пасти, пока не выветрится.

— Я бы тоже хотела поскорее покинуть эту низину, — Лайла по-прежнему дышала запахом лошадиного пота, хоть как-то маскировавшим вездесущее зловоние.

— Ну, поехали, — Джон поднял коня в рысь, и остальные поскакали следом, к темневшим вдали зарослям. — Опушку видите? Если мне не изменяет память, по ту сторону леса какие-то скалы нарисованы. Там и поищем, где остановиться.

— А в карту нос тыкнуть не хочешь? — поравнялся с ним Рэксволд. — Нет у меня желания попусту шариться по вечерним чащам.

— Мельчаешь, — прищурившись от солнца, глянул вбок следопыт. — То запах не устраивает, то переезды долгие, — он хитро улыбнулся. — Никак старость подкралась? Когда тебе там, говоришь, тридцатник стукнет?

— Ох, Джон, — карий взгляд пырнул безжалостным кинжалом. — Прям бы в морду тебе за такое дал… Радуйся. Лайлу не хочу расстраивать.

— Хех. Обострённая чувствительность — ещё один признак старости.

— Мочи, что ль, перенюхал, скотина патлатая? А ну давай наперегонки. Кто проиграл, тот в одно рыло валежник собирает. Чтоб на ночь хватило.

— Идёт. Отсюда и до леса, — Джон короче подобрал поводья. — Погнали!

— Хья! — на вороной шее остался пыльный след.

Чёрный конь с чёрным всадником сорвались с места единым куском мглы. В ушах свистел ветер. По сапогам хлестал бурьян. В сердце бурлила кровь. Нельзя было проиграть! Опушка стремительно приближалась. Ровное полотно рассекаемой зелени. Никаких препятствий. Отличный шанс заткнуть за пояс обнаглевшего друга. Полпути позади. Если жеребец не подведёт, можно будет дать ему кличку. Какую? Звучную, естественно. Пафосную. А пока пусть огребает по горбу поводьями.

— Хья! Хья! Хья!!!

Осталось немного. Победа почти в кармане. Вон, уже листья на ветвях различимы. Не обойдёт же Джон на последних метрах? Да куда там! Не угонится. Уж кого-кого, а резвых скакунов глаз выбирать умеет. Намётан. Момент истины. Всё! Рэксволд объехал ближайшую группу деревьев и бросил горделивый взгляд на Джона… который неспешно скакал вдали и, по-видимому, вовсе не планировал участвовать в соревновании — стоило неимоверных усилий дождаться его у опушки.

— Мне без разницы. Ты проиграл, — зло процедил ассасин.

— Я разве спорю? — с доброй улыбкой ответил следопыт. — Соберу валежника. Мне не сложно.

— И зачем тогда я напрягался? Сразу бы сказал, что станешь плестись сонной мухой.

— Представь себе. Такое бывает. Не всё ж тебе над другими глумиться.

— Я ещё даже не начинал.

— Потому так хмуришься? Не надо. У тебя и так морщина на лбу. Или две? Не видно. Сейчас подъеду, скажу точнее.

Разразившись виверхэльской бранью, Рэксволд грубо развернул коня и въехал на опушку.