Кости и цветы (том 4)

Покинув лабиринт утёсов, Эрминия свернула налево, в кусты папоротника, а Джон пошёл прямо, к поляне с пурпурными цветами. За ней стояла ещё одна скала, вокруг которой серели мёртвые деревьев в путах лозы — должно быть, там много валежника.

Костёр важен не столько теплом, сколько отпугиванием зверья и насекомых. Хотя на одиночных комаров не обращала внимания даже Лайла. Да и что там комариные укусы, когда реальность могла хапануть похлеще медведя. Благо ранам свойственно затягиваться. Даже выкопанная в земле яма постепенно зарастает, превращаясь в ровную поверхность. Шрамы от лопаты скрывает густая трава. Равно как чёрные волосы прячут след от чиркнувшей над виском стрелы.

За время службы в королевском легионе Джон не раз ходил под смертью. Похоронил несколько боевых товарищей и первую супругу. Война не знала пощады. Когда скрип требушетов и стоны раненых затихли, душа была так же пуста, как некогда родной дом. Пришлось лечить её в «Гильдии воинов». Защищать слабых от преступного произвола: конец войны изрыгнул в общество немало отребья, что, ощутив вкус безнаказанности, не смогло вновь нацепить маску человечности. Однако знахари не зря говорят: постоянный приём одного и того же лекарства понемногу утрачивает целебный эффект. Так и случилось.

Настал черёд странствий, где разбойники не раз отравляли эликсир новых впечатлений гнилью собственной алчности. То ли удача, то ли твёрдая рука не давала сгинуть на чужбине. Костлявая длань настигла позже. На Тюрген Кроунт. Но, вопреки привычной безвозвратности, судьба дала второй шанс. Надо беречь его как зеницу ока — осторожно поглядывая по сторонам, следопыт начал собирать валежник.

* * *

— Что это? — Лайла глядела на выведенные на земле овальные фигуры. — Похоже на узор леопарда.

— Ksas`, — тёмная ладонь неторопливо обвела окружение.

— Кажется, я поняла… — вампирша быстро сходила до поклажи и вернулась с картой южной части Ардонэйзии, которую развернула перед сидевшим у скалы Шойсу. — Ксась?

— Ksas`, — кивнул тот.

— Значит, это расположение утёсов. По-видимому, у тебя хорошая память.

— Абы кто не запомнит однообразную глушь, — заметил отжимавшийся на кулаках Рэксволд. — Только картограф или лазутчик. Подсказать, на кого он больше смахивает?

— Быть разведчиком — не преступление.

— Защитница всего и вся… — ассасин закончил пятидесятый подход и с шумным выдохом поднялся. — А ну-ка, напомни, как там на их языке будет «человек»?

— Зихосаменс?

— Да. Что-то такое. Теперь бы не забыть… — приблизился Рэксволд. — Подыграй мне, Лайла.

— Каким образом?

— Изобрази труп, — ассасин достал кинжал и неторопливо «заколол» вампиршу.

Та немного удивилась, но упала на колени и, зажав ладонями невидимые раны, распласталась по земле. Шойсу внимательно наблюдал.

— Убийство… Убивать… — указал на неподвижную подругу Рэксволд. — Ты, — направил он палец на иномирца, — убивал зихосаменс?

Скупая заинтересованность на лице Шойсу сменилась холодностью. Он недобро посмотрел на дознавателя. Перевёл взгляд на вставшую Лайлу. А затем… ответил кивком. Неспешным и мягким, как поступь убийцы в ночной тишине.

— Сколько? — Рэксволд поднял кулак и стал попеременно отгибать пальцы.

Шойсу призадумался. Взял с земли камень, обернулся и начертил на скале восемь косых линий, последняя из которых была на треть короче остальных.

— Вот видишь, — ассасин чередой быстрых взмахов отряхнул вампиршу от пыли. — Здесь невинных овечек нет. Подумай об этом на досуге.

— Возможно, они были плохими… — глядя в бирюзовые глаза, искала объяснение та. — Ведь он спас меня, думая, что прекращает страдания умирающей. Это благородный поступок.

— Время покажет, — пошёл дальше тренироваться Рэксволд. — Пока Шойсу хватило мозгов осознать свою зависимость от нас. Вот не станет её, тогда и увидим, чего стоит эта тёмная лошадка.

Друзья не знали, что чёрточки на скале отображали десятки, а их создатель умышленно сократил число жертв в четыре раза.

* * *

Периодическое квохтание в окружавших поляну кустах отвлекало Джона от сбора валежника. Было интересно, какое животное издаёт такие звуки. Но хоть все глаза прогляди, максимум, что можно заметить, — вздрогнувшую листву. За ней же царил мрак, откуда за подбиравшим палки человеком наблюдали лесные обитатели. Либо вовсе не агрессивные, либо… терпеливые охотники. Потому приходилось держать ухо востро.

Лишь к закату, когда у ног лежала вязанка хвороста, а вокруг существенно потемнело, из кустов вспорхнула стая синих птичек с зелёными хохолками. Стало чуть спокойнее. На секунду. До мысли, что их спугнул кто-то более крупный. Словно ощутив спиной чей-то взгляд, Джон в развороте вырвал из ножен клинок — остриё застыло у лениво поднятой руки.

— Эрми?.. — опустил меч следопыт. — Фух, я же мог тебя…

— Мог, как же… — уголок рта обозначил слабую ухмылку.

— Ты чего здесь бродишь? Погоди, что-то случилось?..

— Да не особо. Мне показалось, жуки у родника странно себя ведут. В какой-то символ сползлись. Вроде куска колдовской звезды… пентаграммы или как там её. А потом разбежались. Вот, решила тебя проведать.