Костяк. Часть Первая.

Заговор молчания сплотил одиннадцать рокан из группы «Прима» крепче, чем узы генетического родства или рождение одной «АНАТОЙ». Заговор в сердце заговора. Круговая порука провинившихся, которые изо всех сил пытаются скрыть ужасающие результаты своей ошибки. Вот во что превратилась группа «Прима». А возглавил этот маленький внутренний заговор сам Нергал. Потому, что иначе он стал бы для каждого из посвященных – «тем самым беднягой, который допустил провал секретного проекта». И хуже всего, что проект не просто провалился, а дал совершенно непредсказуемый результат. Большой Блок должен был открыть лазейку, через которую все они могли, если и не вернуться домой, то хотя бы удрать подальше от этой Новой-Старой Родины! С дурацкой планеты, которую её обитатели изранили и отравили, принеся в жертву собственному тщеславию! И хотя природа затянула уже большую часть язв, но это только снаружи. Изнутри они продолжали скрывать гной из радиоактивных материалов, химических отходов и смертельно-опасных вирусов. При неосторожном обращении раны могли открыться, и тогда яд былого безрассудства грозил погубить, как чахлые остатки старой цивилизации, так и ростки новой, должной взойти из семени репатриантов. Репатриантов, которые на самом деле мечтали лишь об одном – СБЕЖАТЬ. И только отсутствие реальной возможности, пополам с врождённым непротивлением воли Старших Братьев, до сих пор удерживали их от последнего, решительного шага.

Большой Блок. Чем же он был? Он был устройством, основой которого стали биологические структуры – головные концы центральной нервной системы рокан. А что собственно есть этот самый головной конец? Это есть сложная волокнообразная сеть из особых клеток, обрабатывающих и передающих информацию посредством электрических и химических сигналов. ГОЛОВНОЙ МОЗГ. А что бы мозг оставался жизнеспособным и был защищён от агрессивных внешних воздействий, его упаковывали в перерождённую черепную коробку, и он становился маной, являвшейся, по сути, отдельным редуцированным организмом, не способным существовать без сторонней поддержки. Маны были объединены между собой, подключены к системе жизнеобеспечения и большую часть времени пребывали в пассивном («выключенном») состоянии, что достигалось понижением их температуры и использованием специальных препаратов замедляющих обмен веществ. Собственно, вот что представлял собой Большой Блок.

А откуда же брались маны? – Из многих источников. Но главное, что почти каждая мана была когда-то полноценным живым роканом! Разными путями пришли они в проект. Общим было одно – все кандидаты, перед тем, как влиться в этот гигантский величественный мозг, проходили процедуру очищения. В ходе оной они теряли своё «Я», исчезали, как личность, а то немногое, что оставалось от их сознания, обращалось в часть общего программного обеспечения – оболочку.

А вот для того, чтобы Блок мог решать конкретные задачи, ему требовался так называемый программный стержень – искра, от которой в Большом Блоке возгоралось пламя разума. Нужно ли говорить, что той искрой, тем самым программным стержнем для Блока, являлся оператор? И что стать им мог только лучший из лучших, тот, кто успешно прошел жёсткий и непредвзятый отбор? Нет. Об этом можно и умолчать. И так любому очевидно: испытание СВЕРХРАЗУМОМ – нелёгкий груз.

Теперь в команде Нергала не было никого, кто б согласился занять это почётное место. Даже просто так. Без всяких испытаний. Инстинкт самосохранения подчинённых оказался сильнее чувства долга и Нергал не мог их за это винить, помня о незавидной участи последнего оператора. На днях коллеги торжественно утилизировали труп Ануна. Он не пошел в переработку на концентрат или удобрение, как труп какого-нибудь серва, вместо этого тело разложили на составляющие органические вещества и использовали для создания регенеративной смеси. Отныне каждый рокан, который пройдет излечение в медицинской капсуле, получит на память частичку незадачливого оператора.