Косые тени далекой земли

Араки был крупным мужчиной, за пятьдесят, с коротко стриженными седыми волосами, носил очки в оправе янтарного цвета. Совсем недавно его повысили в должности, и из отдела социальных новостей он был переведен в заведующие отделом срочных новостей.

– Я тут пролистал твой проект. Мне он показался вполне интересным, – произнес Кайба звучным голосом.

Кайба был мужчина лет сорока пяти, с горящим взглядом. Одет он был элегантно – костюм из шотландки с изысканным галстуком из ткани пейсли. Он был худощав, но широк в плечах и ростом не мал. Его взгляд, жесткий и упорный, подавлял собеседника.

Рюмон ответил с некоторым напряжением в голосе:

– Спасибо. Еще не знаю, что из всего этого получится, но если вы даете «добро», я обещаю сделать все, что в моих силах.

Каждый раз, когда Рюмон оказывался рядом с Кайба, его охватывало какое-то смешанное чувство – благоговейный страх и желание перечить всему, что тот говорил.

Разница в возрасте между ними была больше десяти лет, но, несмотря на это, по отношению к своему еще молодому начальнику Рюмон почему-то всегда испытывал что-то вроде чувства соперничества.

Кайба был женат на дочери Кайба Кивако, президента рекламной компании «Дзэндо», владевшей большим пакетом акций агентства Това Цусин. Молва гласила, что Мисаки, дочь Кивако, влюбилась в него с первого взгляда. Женившись на ней, Рэндзо стал членом рода Кайба. До свадьбы его фамилия была Хирано, и работал он маклером на бирже.

Роду Кайба вообще не везло с наследниками, и как покойный отец Кивако, так и ее муж были приняты в род для его продолжения.

Став членом рода Кайба, Рэндзо поступил работать не в «Дзэндо», как ожидалось, а в агентство Това Цусин.

Там он показал себя как необыкновенно находчивый и сообразительный служащий и сразу стал первым кандидатом на повышение. Два года назад он поднялся до поста главного редактора агентства.

И «Дзэндо» он номинально числился управляющим на полставки.

Кивако одновременно с «Дзэндо» была президентом Това Цусин, но два года назад, подняв зятя до пивного редактора, ушла со своего поста и числилась в агентстве в качестве консультанта. Теперь свои силы она отдавала в основном работе на посту председателя «Дзэндо».

Считалось, что таким образом Кивако готовила фундамент для того, чтобы сделать зятя президентом Това Цусин.

Кайба быстро перелистал проект.

– Ты вот скажи мне, есть ли хоть какая-то вероятность того, что этот бывший доброволец, Сато Таро, еще жив?

– Объективно говоря, пожалуй, было бы вернее считать, что его уже нет в живых, – честно ответил Рюмон. – Однако в гражданской войне в Испании принимало участие так мало японцев, что я думаю, будет неплохо, если удастся узнать хоть что-нибудь о судьбе Сато Таро – независимо от того, жив он сейчас или мертв.

Кайба выпятил нижнюю губу и задумчиво проговорил:

– Ведь этот Сато родился в Токио, правильно? Если допустить, что он вернулся из Испании целым и невредимым, вполне возможно, что он и сейчас живет и здравствует либо в самом Токио, либо где-то в пригороде. Не следует ли поискать его здесь, прежде чем отправляться в Испанию?

– Вы совершенно правы. Я тоже одно время думал разыскать его, проверив людей с тем же именем в телефонном справочнике и по регистрационной картотеке населения. Однако я понял, что обе составляющие его имени – и Сато, и Таро – настолько распространены, что найти одного конкретного Сато Таро вовсе не просто. К тому же, если мне не изменяет чутье, Сато Таро – имя не настоящее. Поэтому я и решил, что дело пойдет гораздо быстрее, если я слетаю в Испанию и соберу там как можно больше информации, необходимой для установления его личности.

Кайба скрестил руки на груди:

– Но подумай, а что если ты доедешь до Испании, сам понимаешь, ближний свет, а дело кончится пшиком – мол, «съездил, поискал, да только он давно помер».

– Но ведь даже если Сато Таро уже действительно нет в живых, – вставил Араки, – эта поездка не пропадет даром. Последнее время Испания в центре внимания по самым разным поводам, и если, скажем, сделать репортаж о том, как идут приготовления к Олимпиаде в Барселоне и всемирной выставке в Севилье, поездка вполне окупится.

Кайба на секунду задумался, потом покачал головой:

– Нет, гоняться за двумя зайцами – еще хуже. Пусть об Олимпиаде и всемирной выставке даже не думает. Если уж браться за дело, нужно поклясться себе достать этого добровольца хоть из-под земли. – Он перевел взгляд на Рюмона.

Тот расправил плечи:

– Совершенно с вами согласен. Если же судьба распорядится так, что найти его не удастся, я готов стать первым специальным корреспондентом в Мадриде и, если надо, жить и умереть там.

Араки рассмеялся:

– Ну-ну, самоуправства со служебными командировками я не потерплю.

Кайба тоже рассмеялся, но вскоре снова принял серьезный вид.

– Ну раз ты едешь с таким настроением, все пойдет как надо. Испанским ты, говорят, владеешь прекрасно и, я думаю, еще удивишь нас всех своими успехами.

– Обещаю приложить для этого все свои силы.

Кайба снова перевел взгляд на проект:

– Послушай, той единственная нить – это куном, так? Скажи-ка, как он выглядел?