Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса

Бой у арки уже прекратился. После робкой попытки войти в подземелья, осаждающие отступили, встретив ураганный огонь крупнокалиберных карабинов Тигрят. При виде Сандокана его воины без слов поняли, что им предстоит, и были готовы хоть сейчас ринуться в бой. Как и их грозный предводитель, идя на абордаж или в атаку, они никогда не задумывались, сколько врагов перед ними. Пираты не боялись ни пушек, ни сабель. Малайский Тигр одержал столько побед, что люди шли за ним в огонь и в воду.

– Будь у нас пятьдесят тысяч таких, мы бы завоевали всю Азию, – пробормотал Тремаль-Наик.

Почти бесшумно подошли слоны и лошади: погонщикам все-таки удалось успокоить животных. Сандокан, Тремаль-Наик, Каммамури и крысолов приблизились к самому выходу из подземелий. Напрасно Малайский Тигр вглядывался во мрак, он так ничего и не увидел, хотя был уверен: враги там и их немало, ведь совсем недавно они палили по клоакам.

– Нападения от нас никто не ждет, – заметил он Тремаль-Наику. – Если будем действовать решительно, прорвемся без особых потерь. И не такое бывало, не правда ли, дружище?

– Да, особенно на борту «Повелителя морей», когда мы воевали с моим зятем, – кивнул тот.

– Что скажешь, крысолов? Ты-то видишь в темноте, как филин.

– Вокруг мечети толпятся люди.

– Сколько их?

– Трудно сказать, господин.

– Ладно, садимся на слонов. Корнаки едва их удерживают.

Они забрались в хауду и устроились у пулемета. Остальные слоны, почуяв принесенный ветерком запах зелени, заволновались и потянулись к выходу.

– Даяки справа, малайцы слева! – приказал Сандокан. – К бою! Вперед!

Знаменитая Адская Лавина хлынула из подземелья, издавая воинственные кличи. Слоны, громко трубя, бежали один за другим. Миг – и весь отряд оказался у мечети.

– Пулеметчики, огонь! – взревел Сандокан. – Огонь!..

Сотни людей выступили из тьмы, паля по слонам, однако пулеметные очереди быстро охладили их пыл.

– В атаку! В атаку! – кричал Сандокан.

Пираты разом навалились на врага. К звону стали присоединился грохот карабинов и пулеметов. Воины Синдхии, полусонные, застигнутые врасплох, не выдержали. Даже раджпуты отступили перед сеющей смерть лавиной.

Пальба постепенно стихла. Многие из осаждающих, побросав карабины, бежали с поля боя.

– Вперед, мои отважные малайцы! Вперед, мои непобедимые даяки! Кампиланы наголо! – кричал Сандокан.

Сам он не отрывал руки́ от гашетки пулемета, успевая внимательно следить за ходом столкновения. Карабины повисли на луках седел. Девяносто пять человек, повинуясь приказу, выхватили кривые кампиланы, острые как лезвие, и бросились рубить врагов.

Никому и ничему не под силу их остановить: ни пушкам, ни карабинами, ни штыкам. Бесстрашные пираты сминали тех, кто еще пытался сопротивляться, и гнали их прочь, опережая слонов. Парии, брамины, факиры и раджпуты вновь потерпели поражение. Завывали раненые, им вторили разозленные пулями слоны.

Путь был свободен. Адская Лавина, которую не смогли задержать в джунглях двадцать тысяч человек, неслась вперед, топча живых, мертвых и умирающих. Пулеметы не умолкали ни на миг. Это страшное оружие превосходит по убойной силе даже малайские спингарды, заряженные картечью из медных гвоздей.

Со стороны лагеря Синдхии прозвучала грозная пушечная канонада, но орудия были слишком далеко, а канониры неопытны и неумелы…

– Мы справились, – сказал Сандокан Тремаль-Наику, без перерыва стрелявшему из карабина. – Я знал, что этот сброд не устоит… – Он вдруг осекся. – Корнак! Осторожно!

Дорогу им преградили двадцать слонов.

– Ага! – вскричал Сандокан. – Синдхия бросил в бой последние резервы! Сейчас посмотрим, придутся ли им по вкусу наши пулеметы. Огонь!

Оружие ответило на приказ точным смертоносным аккордом. На серых великанов обрушился град пуль. Корнаки, сидевшие на их шеях, замертво повалились на землю. Животные, не привыкшие к такой войне, остановились, развернулись и побежали прочь со всех ног, отчаянно трубя.

Адская Лавина продолжила свой путь. Не осталось никого, кто мог бы ее остановить. Все встречные в ужасе разбегались. Войско Синдхии, набранное по большей части в Нижней Бенгалии, где никогда не рождалось хороших воинов, разваливалось на глазах.

– Победа! – вскричал Сандокан, не снимая руки с гашетки. – Янес спасен! Едем к нему.

Слоны и лошади во весь опор неслись вперед. Миновав рисовые поля, отряд свернул к осажденной ферме. И тут крысолов, сидевший рядом с корнаком, обернулся к Сандокану:

– Господин, нас ждет новый бой! Я же говорил, что дом окружен!

Малайский Тигр осклабился в кривой усмешке, показав два ряда великолепных зубов, никогда не жевавших бетель, и ответил сухим, будто выстрел из пистолета, голосом:

– Новый бой? Прекрасно!

Отряд прибавил ходу. Все хотели поскорее добраться до фермы, откуда доносилась пальба. Между тем рассеянные орды Синдхии наверняка перегруппировывались, чтобы броситься им вдогонку. Нужно было действовать быстрее, чтобы не оказаться меж двух огней.