Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса

– Тогда на холм, – согласился раджпут. – Надо поберечь коней, они еще не полностью восстановили силы после голода в клоаках. Как думаешь, чем заняты Малайский Тигр и махараджа?

– О них не беспокойся.

– Но вдруг осада затянется?

– Съедят коней и слонов. В конце концов, в тамошнем лесу должна водиться какая-никакая дичь.

Кони, не замедляя бега, взлетели на вершину холма и остановились у вековых тамариндов. Вокруг все заросло густой травой, в которой, словно гигантские змеи, извивались ротанги. Оглядевшись, Каммамури подытожил:

– Прекрасная диспозиция. Пристрелим парочку-другую шакалов и продолжим путь.

Они привязали коней и сняли удила, чтобы животные могли подкрепиться. Затем, с карабинами в руках, приблизились к западному склону холма. Враги неслись по равнине, визжа и стреляя в воздух, пересчитать их пока не представлялось возможным. Маратхе оставалось лишь гадать, сколько людей наступает им на пятки.

Забрезжил рассвет. Небо на востоке быстро розовело, прогоняя ночной мрак. Оба храбреца засели в зарослях тростника, готовые в любой миг открыть огонь. Однако неприятель не показывался. Сообразив, что беглецы заняли позицию на холме, всадники притормозили, в свою очередь тоже не зная, сколько людей им противостоит.

Все ждали восхода.

Раджпут поудобнее устроился в тростнике и раскурил древнюю глиняную трубку. Каммамури, нашарив в кармане мятую папиросу, последовал его примеру.

Небо светлело не так быстро, как им всем бы хотелось: тяжелые ночные облака проявили упорство и уходили неохотно. Розовый свет мало-помалу желтел. Вдруг солнечный луч пробился сквозь тучи и упал на долину, осветив ее целиком до самых крепостных валов. Перед двумя товарищами предстал отряд из трех десятков хорошо вооруженных воинов на вороных конях.

– Шива их побери! – не сдержался Каммамури. – Не думал я, что их так много.

– Это не раджпуты. Но кто они? Парии, факиры, брамины? Может быть, туги? Или еще кто похуже?

– Не знаю. В седлах держатся хорошо.

– Открываем огонь?

– Твой карабин заряжен пулями или картечью?

– Пулями.

– Отлично. Картечь нам еще пригодится. Видишь человека в красном тюрбане? Похоже, это командир.

– Вижу.

– Попробуй его снять.

– Сейчас.

Раджпут тщательно прицелился. Он уже собирался спустить курок, когда маратха шепнул:

– Погоди-ка, не стреляй. Кажется, у нас новый враг, куда опаснее старых.

– Кто еще?

– Если не ошибаюсь, к нам подкрадывается тигр-людоед.

– Да откуда же ему тут взяться, приятель? – Раджпут обернулся.

– Я старый охотник и прекрасно знаком с их повадками и голосом.

– О Парвати! Тридцать человек впереди и людоед за спиной! Проклятие! Этих хищников прямо-таки тянет туда, где можно как следует поживиться человечиной. Что будем делать?

– Сначала избавимся от зверя. Иначе он нападет с тыла в самый разгар баталии.

– Время ли теперь сражаться с тигром?

– Самое время, – твердо ответил Каммамури. – Они не так уж опасны, как тебе представляется. Мы с моим хозяином без счета убивали их в Черных джунглях. Ползи за мной, только тихо. О всадниках пока забудь. Уверен, они не торопятся подниматься.

– Ладно, пойдем охотиться на тигра, – кротко согласился раджпут. – Если промахнусь, задушу его голыми руками.

Каммамури не мог ошибиться. Он был опытным охотником. Они с Тремаль-Наиком много лет сражались с этими опаснейшими хищниками и в Индии, и в Малайзии.

Хотя откуда бы взяться тигру-людоеду на рассвете? Всем известно, что с первыми лучами солнца они прячутся в свои логовища и выходят на охоту лишь вечером. Вероятно, этому зверю ночью не улыбнулась удача, и теперь он рассчитывал во что бы то ни стало утолить голод.

Кто бы что ни писал и ни говорил, охваченный голодом тигр не колеблясь нападает на человека, осознавая свою мощь, превосходящую львиную. В Южной Африке люди наблюдали, как львы перепрыгивают через заборы бурских и зулусских коралей[66] с теленком в мощных челюстях. В Индии же вы можете увидеть, как взрослый тигр легко тащит быка или взрослую телку, буквально перелетая через колючую изгородь.

Маратха и раджпут, зная, с каким страшным противником им придется сразиться, осторожно двигались вперед, стремясь прежде всего защитить лошадей. С карабинами на изготовку, они обогнули тамаринды, раздвигая стволами стебли тростника. Вдруг Каммамури застыл. Постояв какое-то время в молчании, он хлопнул себя по лбу:

– А мы с тобой ослы, приятель.

Раджпут вопросительно посмотрел на него и опустил карабин.

– Да, ослы, – повторил маратха. – С земли тигра не увидеть. Надо подняться повыше.

– Куда же? Мы и так на самой вершине.

– Залезем на дерево, оттуда стрелять сподручнее.

– Мне бы и голову не пришло, – честно признался раджпут. – Но не задерет ли тигр наших коней, пока мы будем проветривать бороды на дереве?

– А карабины нам на что?

Ветви древних тамариндов гнулись под тяжестью плодов. Их гладкие стволы высотой более пятидесяти футов почти терялись в переплетении лиан-паразитов. Для ловких людей забраться по ним – легче легкого.