Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса

И маратха принялся яростно пыхтеть своей трубкой. Тимул курил одну папиросу за другой. Обоим надоел наглый брамин, к тому же смахивавший на близкого родственника парии из клоак. Какое-то время жрец терпел, потом вскочил и покинул купе.

Переходя из вагона в вагон, он добрался до паровоза, которым управляли два индийца, смуглостью превосходившие африканских негров. Никто из персонала не посмел задержать его или сделать замечание. В ту эпоху брамины были могущественны и пользовались почтением даже со стороны англичан.

Машинист, увидев, кто идет, поднялся, чтобы помочь святому человеку, но брамин ловко перепрыгнул с тендера в кабину паровоза и спросил:

– Где будет первая остановка? В Чайбасе?

– В Богре, господин. Многие пассажиры пожелали там отобедать.

– А когда мы окажемся в условленном месте?

– Около полуночи. Дорога там идет под уклон, и поезд наберет изрядную скорость.

– Наши люди готовы?

– Да, господин.

– Желтые джунгли охватит пожар?

– Совершенно верно. Поезд потеряет все вагоны и, боюсь, всех пассажиров.

– Плевать на них, – буркнул брамин, явно пребывавший в скверном расположении духа. – Главное, чтобы в Калькутту не доехали «вельможи», на которых мне указали в Рампуре.

– Они едут с вами?

– Да, в моем купе.

– Когда поезд остановится, нам наброситься на них?

– Осел! Они отлично вооружены. К тому же в вагонах около сотни пассажиров. Представляю, как ты станешь их арестовывать. В итоге схватят тебя самого, приятель. Кто ждет нас на станции?

– Кочегар. Он вас знает и поступит в полное ваше распоряжение. Вероятно, через него передадут какие-то послания.

– А мы сами, случаем, не сгорим?

– Я остановлю поезд, и вы успеете сойти. Потом открою вентили и направлю состав прямо в пекло. Когда услышите три свистка, выпрыгивайте из окна.

– Чтобы свернуть себе шею?

– Поезд будет стоять. Помните, мы будем в Желтых джунглях в полночь.

– А если нашим ассамским вельможам удастся избежать смерти во время аварии?

– Мы разыщем их, господин, и остановим прежде, чем они доберутся до какой-нибудь станции и сядут на другой поезд. Эти двое не должны попасть в Калькутту, таков приказ Синдхии.

– И мы его исполним. Но постарайся сделать все так, чтобы мы сами не превратились в жареных цыплят.

– Можете быть спокойны, я все предусмотрел.

– Найдем ли мы по пути друзей, сочувствующих нашему предприятию?

– На каждой станции есть доверенные люди. Повторяю, услышите три свистка – прыгайте наружу. Мы с кочегаром вас найдем.

– Хорошо.

Брамин покинул паровоз и перебрался в первый вагон. Все дверные проемы были задернуты влажными циновками, поэтому никто ничего не заметил. Утомленные жарой пассажиры, должно быть, дремали, ожидая прибытия в Богру.

Наконец брамин вошел в свое купе. Там было до того накурено, что оно напоминало серную шахту: Каммамури и Тимул дымили не переставая.

– Все курите? – Брамин с силой захлопнул дверь.

– А что прикажете еще делать, господин жрец? – ответил Каммамури. – Спать не хочется.

– Испортите себе аппетит табаком.

– О, насчет нашего аппетита не беспокойтесь! Мы воздадим должное заказанной еде.

– Вы словно поклялись нарочно довести меня до белого каления.

– Так перейдите в другое купе.

– Везде полно англичан. Рядом с ними я чувствую себя не в своей тарелке. Они смотрят на меня сверху вниз.

– В таком случае вам остается лишь присоединиться к нашему времяпрепровождению. Угостить вас папироской? Ассамский табак имеет куда более изысканный вкус, нежели бенгальский.

– Жрецы не курят.

– Ах да, конечно, я и забыл.

В голосе Каммамури отчетливо прозвучала ирония. Он прекрасно знал, что жрецы – такие же заядлые курильщики, как все прочие индийцы.

– Здесь никого нет, курите на здоровье.

– Никого нет? А вы?

– А мы, господин, закроем глаза.

– Все шутите. Мне между тем отнюдь не до шуток.

– Из-за того дурного сна?

– Да, уважаемый, – кивнул брамин. – И чем больше я о нем думаю, тем крепче моя уверенность в том, что нас ждет несчастье.

– Надо же! А вот я совершенно спокоен. Я верю в наш поезд и в его машиниста. Если у вас плохие предчувствия, сойдите на первой станции и возвращайтесь в Рампур.

– Не могу. Я еду на похороны моего дражайшего дядюшки. Он был богат и, надеюсь, не забыл упомянуть в завещании племянника-брамина.

– Тогда отбросьте предчувствия и поезжайте за наследством. Слышите? Паровоз свистит, поезд сбавляет ход. Мы подъезжаем к Богре. Я уже чувствую запах яств. Если хотите, присоединяйтесь к нам.

– С благодарностью принимаю приглашение. Однако учтите, я не употребляю английскую еду. Меня устроит немного курицы и овощей, жаренных на кокосовом масле.

– Ешьте, что вам угодно, и не думайте о деньгах, мы заплатим.

Оглушительно свистящий поезд сбавлял скорость. Пассажиры уже столпились в коридорах. Это были чиновники, почтенные отцы семейств, возвращавшиеся со своими чадами и домочадцами с гор Сиккима. А также несколько офицеров и довольно много торговцев, плотно набивших кошели в Северной Индии. Всего человек девяносто, среди них не видно было ни одного индийца.