Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса

От его привычной флегмы не осталось и следа. Глаза метали молнии, черты лица исказились, даже борода, и без того всклокоченная, встала дыбом.

– Они хотят войны?! – ярился Янес, швыряя в стену очередной стакан. – Что же, они ее получат! Пойдем, Сурама, надо отдохнуть. Надеюсь, пока нам ничего не угрожает.

– Я отправляюсь в горы, – сказал Тремаль-Наик. – Велю накормить Сахура от пуза и сразу же снарядить его вновь. Приведу горцев Садии. Нельзя терять времени, Янес. Нутром чую, готовится новое предательство.

– Может, дождемся телеграммы от Каммамури?

– А если она запоздает? Отпусти меня, Янес. Ты знаешь, я могу не спать сутками. А если сморит сон, посплю в хауде.

– Возьми с собой раджпута-охранника. Он единственный, кто делом доказал свою верность. Такой великан способен убить врага одним ударом кулака.

– Хорошо, – согласился Тремаль-Наик. – В случае чего использую его в качестве гонца. Иди, Янес. Вам с госпожой надо отдохнуть после всего случившегося. Кто останется вас охранять?

– Я, – откликнулся крысолов. – Со мной будет мастиф, бедный пес привязался ко мне.

– А ты не боишься предателей?

Старик показал на свой кушак, увешанный оружием:

– Пусть изменники только попробуют сунуться, мигом отведают моего тальвара или получат пулю в лоб. Я, конечно, немолод, но кое-чего еще стою.

Четверть часа спустя Тремаль-Наик с раджпутом уже сидели в хауде. Сахур направлялся в горы.

Глава 3

Два заговорщика

Каммамури и следопыт Тимул не теряли времени даром.

Пустив последнего оставшегося у Янеса слона во весь опор, они быстро добрались до Рампура, в те дни ближайшей к столице Ассама станции. Ныне протяженность железных дорог Индии утроилась, и поезд довезет вас до самой Калькутты через джунгли, кишащие тиграми, через горы, полные разбойников, не уступающих свирепостью краснокожим Дикого Запада, и по мостам, перекинутым через полноводные реки.

Южно-Индийская железнодорожная компания – признанный образец обслуживания пассажиров. Ее поезда состоят из нескольких просторных вагонов, где вы обнаружите удобные скамьи, с помощью системы ремней легко превращаемые в койки. В каждом купе имеются по две, а то и по три туалетные комнаты, где можно переодеться и сделать все прочее, что требуется во время долгих путешествий с редкими и краткими остановками.

Окна задернуты циновками из ветивера, которые поддерживаются во влажном состоянии специальными резервуарами с водой, так что в вагонах довольно прохладно. От жары защищает и особенная двойная крыша. Поэтому солнечные удары у пассажиров случаются крайне редко, даже на особенно длинной линии Бомбей – Калькутта, обслуживаемой Восточно-Индийской железнодорожной компанией.

На каждой остановке в купе заходит кондуктор и записывает имена желающих пообедать на ближайшей станции, после чего отправляет телеграмму. Когда даже через немалое время вы прибываете туда, еда уже ждет вас, причем цены приятно удивят любого европейца.

Каммамури и Тимул попрощались с погонщиком слона и как раз успели на утренний поезд, отходивший без двадцати минут восемь. Они расположились в вагоне первого класса, сразу предупредив служащего, что обедать будут в Богре.

Усевшись, оба закурили, уверенные, что их никто не побеспокоит. Однако за миг до того, как прозвенел колокол к отправке, дверь открылась и в купе вошел внушительного вида брамин в белом одеянии. За голубой кушак он заткнул два длинноствольных пистолета, инкрустированных серебром и слоновой костью. Незнакомец был высок, с черной бородой до пояса, резкими чертами лица и яркими глазами, блеском своим подозрительно напоминавшими глаза магнетизера-парии.

Бросив на попутчиков весьма презрительный взгляд, брамин закинул на сетчатую полку желтый кожаный саквояж с серебряными заклепками, сел на лавку и вытер пот невероятных размеров платком. От платка так резко пахло мускусом, словно его вытащили из брюха крокодила.

– Вы курите? – Брамин нахмурился. – Учтите, я вам не ровня.

– Как знать, господин, как знать, – пробормотал Каммамури.

– Кто вы?

– Ассамские вельможи.

– Куда следуете?

– В Калькутту.

– Зачем?

– В Ассаме уже полгода засуха. Хотим закупить зерно для народа.

– Так в Ассаме голод? А я слышал, там обширнейшие рисовые поля.

– Неурожай.

– М-да… После свержения Синдхии все пошло наперекосяк. А что ваша рани?

– Правит как умеет.

– А ее белый махараджа?

– Развлекается, истребляя хищников, коими кишат джунгли.

– Говорят, он знаменитый охотник?

– Убивает тигров, словно цыплят.

– Наверное, народ его обожает?

– Да. И куда больше Синдхии.

Губы брамина скривились в странной усмешке.

– А еще поговаривают, будто во дворце отравили нескольких министров.

– Да, убили пару-тройку.

– Выходит, у правящей четы есть враги?

– Может статься.

– Синдхию, часом, не подозревают?

– Чего не знаю, господин, того не знаю. Впрочем, после того, как прошел слушок о побеге бывшего раджи из Калькутты, где он находился на излечении в лечебнице для душевнобольных, при дворе стало неспокойно.

– Да? Я этого не знал. Значит, вы едете в Калькутту за зерном?

– Именно, господин.

– Город хорошо знаете?

– Бывал там неоднократно.