Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса

Миновав редкую пальмовую рощицу, поезд подкатил к станции и резко остановился. Пассажиры чуть не повалились друг на друга.

В те времена Богра была заштатной деревушкой, возникшей по соседству с железнодорожной станцией. Сама станция оказалась весьма ухоженной. В Богре всегда сходило много пассажиров, поэтому там стоял гарнизон сипаев, охранявший путешественников от лесных разбойников.

Под широким навесом уже ждали накрытые белыми скатертями столики и толпились слуги-индийцы, работавшие в местной гостинице. Каммамури, Тимул и брамин дождались, когда рассядутся англичане, после чего заняли столик в тени раскидистого банана. Стоянка должна была продлиться три часа, чтобы все смогли основательно поесть и отдохнуть без спешки.

«Ассамских вельмож» обслужили практически одновременно с англичанами: о благородных пассажирах на станцию телеграфировал гостиничный служащий, сопровождавший поезд. Тимул и Каммамури набросились на мясо, картофель, печеные бананы, обжаренные булочки со свежайшим маслом и отменное пиво.

Брамин отошел под предлогом, будто он должен разузнать на кухне, как обстоят дела с его карри и овощами. Однако покинув навес, он направился не к станции, а к пофыркивающему паровозу. При его появлении машинист спрыгнул на землю, велев кочегару приготовить поесть.

– Где те двое? – спросил он у брамина.

– Обедают.

– Они ни в чем вас не заподозрили?

– Разумеется, нет. Напротив, мы скоро подружимся. Посланец Синдхии прибыл?

– Да, и уже отправился обратно. Он не решился к вам приблизиться, чтобы ненароком не выдать.

– Может, оно и правильно. Какие новости?

– В приграничном городе подняли восстание. Крупные отряды движутся к столице. У нас есть два десятка слонов, коварно похищенных у врага. Судя по всему, скоро у рани и ее белого раджи будет полон рот забот. Вам велели во что бы то ни стало помешать этим двоим добраться до Калькутты. Есть подозрение, что они отправились за помощью. Пожар в Желтых джунглях отрежет им путь. Тридцать наших уже там. Едва поезд окажется поблизости, они подожгут лес. Стоит ужасная сушь, огонь разгорится мгновенно. Вы знаете, что делать.

– Но если я сбегу, кто будет следить за негодяями?

– Надо бы убедить их отправиться с вами.

– Хм… Сомневаюсь, что мне это удастся. Они не верят моим «предчувствиям».

– Тогда пусть сгорят вместе с англичанами.

– Я попытаюсь увести их, но не уверен, что получится. Пойду поем. В полночь я буду готов.

– Оружие у вас есть?

– Два пистолета.

– Скажите-ка, они курят? Мне известно, что ассамцы – страстные курильщики.

– Они прокоптили меня своим табаком, словно английский бекон!

– Тогда вы можете кое-что сделать…

– Говори скорее, мой обед стынет.

– Вот, возьмите портсигар. Внутри лежит несколько сигар «Лондрес», а между их ароматными листьями – тонкий слой опиума. Если ваши попутчики выкурят их, тут же крепко уснут и не выйдут живыми из пожара. Увидимся в полночь, господин. Мы с кочегаром сразу поспешим вам на помощь.

Переглянувшись напоследок, заговорщики разошлись. Брамин обошел станцию, чтобы никто не понял, откуда он идет, и вернулся за столик к Тимулу и Каммамури.

– Господин жрец, – обратился к нему маратха, ловко очищая крупный ананас, – вашу еду уже принесли. Где вы пропадали?

– Перекинулся словечком-другим со стариком-англичанином. Мы познакомились в прошлом году в Патне.

– Да? А мне показалось, что вы разговаривали с машинистом.

– Я поручил ему одно дело, которое не могу выполнить сам в силу своего сана.

Брамин уселся за стол и невозмутимо принялся за карри с овощами, охотно угостившись предложенным ему пивом и ломтиком подслащенного ананаса.

Прочие пассажиры покончили с едой и весело болтали, не подозревая о подстерегавшей их страшной опасности. Офицеры вовсю ухаживали за дамами, довольно непривлекательными, надо сказать: их желтоватым передним зубам позавидовала бы любая белка. Торговцы мигом перезнакомились друг с другом и после пива заказали вина, соря деньгами направо и налево.

Три часа пролетели словно три минуты. Поезд, пополнив запасы воды для парового котла и увлажнения циновок, подполз к навесу и дал первый свисток. Все тут же вскочили и бросились к вагонам, стремясь занять лучшие места. Каммамури, Тимул и брамин приготовились отстаивать свое купе, хотя в глубине души были уверены, что ни один англичанин не пожелает составить им компанию, даже если они представятся благородными ассамскими принцами.

Между тем к составу прицепили вагон-ресторан, набитый провизией: до самого утра остановок не предвиделось. И вот, пронзительно свистя, поезд на всех парах покинул станцию.

– Господин жрец, не подскажете, когда мы будем в Калькутте? – поинтересовался у брамина Каммамури, сдержавший обещание и заплативший за обед попутчика из собственного кармана.

– Через сорок восемь часов, если не случится беды.

– Вас до сих пор не оставляют дурные предчувствия?

– Не оставляют.

– В таком случае разрешите нам покурить перед смертью.

– Не только разрешаю, но и готов, в свою очередь, угостить вас сигарами, подаренными мне тем англичанином.

– И которые вы, конечно, сами курить не будете.