Ковен отверженных

Пробую скинуть с головы мешок, чтобы посмотреть, где я нахожусь. Тянусь связанными руками к мешку, и в этот момент по ту сторону двери раздаются шаги. Дверь открывается, и комнату наполняет тяжелая поступь.

– Как и было обещано, – восклицает Большой Грузный Мудак.

– Да, вижу, спасибо, – невозмутимо произносит мужской голос, и что-то в нем кажется мне знакомым, но я не могу вспомнить, где его слышала.

– Я хочу получить вдвое больше, чем мы договаривались, – продолжает Мудак.

По комнате прокатывается смешок.

– Но она перебила почти всю мою стаю!

– Значит, надо было раньше склонить ее к содействию! Твоя некомпетентность – это твоя проблема, – говорит знакомый голос.

– Что ж, тогда я, пожалуй, выясню, кто еще заинтересован в этой крошке. Учитывая, сколько сил вы приложили, чтобы заполучить ее, уверен, найдутся и другие, кого моя цена устроит.

Ко мне приближаются шаги, но раздается громкое «Стой!» и шаги замолкают.

– Что ж, в благодарность за твои услуги прими вот это, – мурлычет знакомый голос.

До меня доносится чей-то вздох, потом я слышу громкий звук – как будто рвется ткань. Что-то падает, и я вздрагиваю от грохота.

– Мерзкий оборотень, – раздраженно восклицает голос, и в комнате снова повисает тишина.

«Сабин?» – пробую достучаться я, но и в моей голове, и в комнате оглушающе тихо.

Воздух рядом со мной колеблется, и единственное, на чем я теперь способна сосредоточиться, – это чье-то присутствие совсем рядом. С меня стягивают мешок, и я моргаю от света, кстати не очень яркого. Поворачиваюсь, чтобы посмотреть, кто рядом, и замечаю Сабина. Он без движения сидит в большом кресле, придвинутом к стене, отделанной деревянными панелями. Прежде чем в моей голове успевает родиться мысль о внезапной атаке, его глаза распахиваются, и он начинает хвататься за горло. Я кричу, и тут к моему горлу прижимают нож.

– Просто скажите, что с ним все в порядке, – умоляю я, и в этот момент из тени выходит человек.

Старейшина Альбрехт… Внутри меня схлестываются замешательство и гнев. Похоже, я только что получила ответ на свой вопрос о том, какие у меня отношения со старейшинами.

Глава 43

Что бы ни душило Сабина, хватка ослабевает. Он закашливается, с трудом пытаясь наполнить легкие воздухом. Меня охватывает беспомощная ярость, и я прожигаю старейшину Альбрехта взглядом. Тот вежливо улыбается мне и указывает на кресла из зеленого бархата, стоящие на противоположной стороне комнаты. Какой-то лысый мужик убирает от моей шеи нож, и в голове проносится мысль воспользоваться этим, но я отметаю ее: для этого нужно, чтобы Сабин пришел в себя и был готов помочь – на случай, если я не смогу достаточно быстро справиться со старейшиной Альбрехтом и его помощником.

Смиренно прохожу к креслам и опускаюсь в одно из них.

– К сожалению, он ударился головой, но, как видишь, жив и здоров, – заверяет меня старейшина Альбрехт и садится в другое кресло; вид у него такой, будто он король этого гребаного мира.

Я успеваю заметить, что дыхание Сабина стало ровнее. Крепко хватаюсь за нахлынувшее на меня облегчение и переключаю внимание на старейшину, ожидая объяснений. Чего они хотят от меня?

– Винна, я обязан напомнить, что только от тебя зависит, останется ли новобранец Гэмул и впредь жив и здоров. Надеюсь, хотя бы это ты поняла.

Старейшина Альбрехт устремляет красноречивый взгляд на пол. Следуя за его взглядом, я обнаруживаю у двери мертвое тело оборотня-гризли. В безжизненных глазах застыл страх, но у меня эта картинка не вызывает сочувствия. Жаль, что мне не удалось свершить правосудие своими руками.

Дверь открывается, и в комнату уверенно входит старейшина Балфур; он едва удостаивает взглядом мертвого оборотня и застывшего в кресле Сабина.

– Я ему позвонил, он скоро приедет. Хочу заметить, что мне не нравится недостаток планирования с твоей стороны в отношении вот этого. – Старейшина Балфур щелкает пальцами в мою сторону, давая понять, что под этим он имеет в виду меня.

Я сглатываю едкий ответ, что так и рвется с языка. Больше всего на свете мне хочется убить этих придурков к хренам собачьим, но я уже подвела Сабина. Я не позволю им вновь причинить ему боль из-за того, что не смогла сдержать эмоции.

– Ты напрасно волнуешься. Все идет своим чередом, не считая того, что наши планы чуть ускорились. В таких ситуациях невозможно все контролировать и нужно принимать вещи такими, какие они есть, – успокаивает старейшина Альбрехт старейшину Балфура, когда последний тяжело опускается в кресло напротив меня.

Я не свожу с него убийственного взгляда, раздумывая над тем, как скоро здесь соберется вся их компания.

«Не отвечайте, потому что мне нужно сконцентрироваться на том, что здесь происходит, но за этим стоят старейшины. Прямо сейчас я смотрю на старейшину Балфура и старейшину Альбрехта», – мысленно говорю я ребятам.