Ковен отверженных

Я медленно киваю в знак понимания, и Райкер стягивает с себя футболку так быстро, как только может. Меня захлестывает новая волна агонии, когда я лишаюсь его прикосновения, но, к счастью, все вокруг растворяется в темноте.

Глава 25

Я просыпаюсь с глухой болью, отзывающейся в каждой клеточке тела, но по сравнению с агонией, которую я испытывала ранее, она даже кажется приятной. Мне тепло, и я, почти раздетая, лежу рядом с такими же почти раздетыми ребятами. Делаю глубокий вдох и сразу же понимаю, что спереди ко мне прижимается Нокс. Он просто невероятно, по-особенному пахнет, и я одержима этим запахом.

Сзади кто-то утыкается щетинистым подбородком мне в шею, и из меня вырывается довольное мычание.

– Как ты себя чувствуешь?

Голос Райкера раздается откуда-то снизу, а его рука нежно гладит меня по икре. В этот момент я понимаю, что мои Избранные окружили меня так, будто на мне сейчас уникальный наряд из горячих парней. Я лежу на боку на груди у Сабина. Нокс прижимается ко мне спереди, Бастьен – сзади, а Вален и Райкер обнимают мои ноги, словно подушки.

– Я в порядке, – хрипло отвечаю я, удивляясь тому, что мой голос уже способен на это.

– Я исцелил твое горло, – объясняет Райкер, замечая мое замешательство. – Как только мы разделили все то огромное количество магии, что проходила через тебя, моя магия больше тебя не ранила. Думаю, в первый раз она лишь усугубила избыток магии, с которой тебе и без того приходилось бороться.

Я слабо улыбаюсь ему и вынужденно отвожу взгляд от его полных беспокойства и сочувствия глаз.

– Как долго я была без сознания?

– Почти час. – Грудь Сабина вибрирует подо мной, а его ладонь нежно проводит по моим волосам. – Обычно Пробуждение длится не больше пары часов, так что, скорее всего, ты уже на финишной прямой. Впрочем, может, у Стражей все иначе. По меркам кастеров все произошло слишком рано, поэтому, если честно, мы понятия не имеем, что нормально, а что нет.

Я трусь носом о его мускулистую грудь и рассеянно играюсь с линией волос, идущей от его пупка к боксерам.

– Я почти уверена, что Эноху известно, кто я. Я как раз выясняла с ним отношения, когда началась вся эта жесть с Пробуждением.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Бастьен, согревая мне своим дыханием спину между лопаток.

– Старейшина Клири угрожал мне сегодня. Хотел, чтобы я выбрала Эноха и его ковен, а иначе правда о моем статусе Стража может всплыть наружу. Не уверена, знают ли об этом другие старейшины, но я удивлюсь, если нет. Так что я решила, что раз Клири-старший в курсе, то он наверняка поделился этим и с Клири-младшим.

Вокруг раздается недовольное ворчание и фырканье, и в воздухе нарастает напряжение.

– Если из-за их жажды власти с тобой что-то случится, я уничтожу всю эту семейку к чертовой матери, – объявляет Вален. – К черту! Хватит ждать, пока они сделают первый шаг; предлагаю дать им понять, что с нами шутки плохи!

Я провожу по мускулистой руке Бастьена, обхватившей меня за талию.

– Давайте подождем и посмотрим, каким будет следующий шаг Клири. Уверена, что только что испортила им все их выверенные планы.

Смотрю в серые глаза Нокса и вижу в них замешательство.

– Старейшина Клири думал, что, будучи моим опекуном, сможет контролировать меня еще пару лет. Они не собираются всерьез рассматривать ваше Право Связи. – Провожу ладонью по щетине на его лице. – Если бы мне пришлось до двадцати пяти с чем-то лет ждать своего Пробуждения, я бы никак не смогла помешать старейшинам относиться ко мне как к пешке и переставлять меня туда-сюда по их усмотрению, но теперь, согласно их же правилам, я официально считаюсь независимой. Они не смогут силой заставить меня здесь остаться.

Глаза Нокса загораются, когда все кусочки пазла собираются воедино, и на его лице растягивается великолепная улыбка. Он усмехается и тянется ко мне, приникая к моим губам в сладком поцелуе.

– Эй! Никаких поцелуев с нашей полуголой партнершей, пока мы все тут валяемся, а она проходит через Пробуждение! – возмущается Бастьен.

– Бас, не завидуй, что я могу дотянуться до этих восхитительных губ, а ты – нет.

– Если я опущу руку на пятнадцать сантиметров ниже, то смогу дотянуться до других губ, которые, я уверен, будут не менее восхитительны, – парирует Бастьен.

Вален издает смешок, заглушающий тихий стон, сорвавшийся, я уверена, с моих губ. Мне все еще больно, но только мертвец не намокнет от слов Бастьена. Неудивительно, что близость с этим невероятным мужчиной внезапно становится единственным, на чем мне удается сосредоточиться.

Стук в дверь вырывает меня из раздумий, и я чувствую, как все слегка замирают. Внутрь просовывается голова Айдина. В темноте я понимаю, что это он, потому что Айдин – настоящий великан.

– Я услышал голоса. Она очнулась?

Ребята не отвечают, словно давая мне время самой решить, как я хочу поступить. Сабин передает мне футболку, и я быстро натягиваю ее через голову.

– Я проснулась, – объявляю я, усаживаясь между парнями.

Айдин заходит в комнату, а следом за ним и Эврин. Дверь закрывается, и они остаются наедине с нами.