Крах всего святого

Северин окинул взглядом раскинувшееся перед ним болото. К нему вела узкая тропка, что ручейком сбегала с холма и терялась среди толстых деревьев. У подножий их клубился желтоватый туман, а кроны терялись в вышине, естественным сводом закрывая Ведьмин Котел от лучей солнца. Меж стволами вытягивались озерца мутной жижи затянутые тиной, которые перемежались неровными прогалинами, с кружащими над ними стайками насекомых. Даже отсюда Северин мог учуять тяжелый зловонный запах, напоминающий одновременно подгнившие фрукты и лежалое на солнцепеке мясо — но тут, казалось, гнила сама земля.

— За мной! — бросил Северин и ударил каблуками по покатым бокам лошади.

Но конь взбунтовался, упираясь всеми копытами и мотая башкой, не обращая внимания ни на крики, ни на тычки; как бы Броди не стращал и не уговаривал, скакун наотрез отказывался везти своего всадника в Ведьмин Котел, упрямо поворачивая назад. Как следует выругавшись, Северин слез с лошади и повел ее к ближайшему дереву — деваться некуда, придется им идти пешком. Вряд ли эти выродки могли сильно их обогнать, имея в довесок мальчишку и бабу. Но не успел Броди закончить с привязью, как послышался неуверенный голос:

— Это, слышишь, Северин…

Оглянувшись через плечо, Броди увидал Лягву, Бурого и Жана, которые отошли от прочих и теперь переминались с ноги на ногу, поглядывая то на Броди, то в сторону топи.

— Что еще? У нас мало времени, — буркнул Северин.

— Мы тут подумали… — Лягва закашлялся и потер лысую голову. — В общем, может, ну его в бездну, сопляка этого, а? Пускай катится — тем более, вряд ли он со своими дружками на болотах долго протянут. Про Ведьмин Котел всякие слухи ходят…

— Ага, — поддержал его Жан. — Говорят там чудищ тьма тьмущая, а еще духи утопцев бродят — ну, тех, кто в Котле сгинул — людей заманивают поглубже в трясины, а потом к себе утягивают…

— Чушь, — отрезал Северин. — Вы что, из-за каких-то бабкиных сказок штаны мочите? Мальчишка — мой. Точка.

— Да на кой он нам сдался? — воскликнул Бурый. — Мы Черного Принца завалили — за его шкуру нам король столько золота отсыплет, что еще на том свете потратить не успеем!