Крах всего святого

Но он никогда не забывал о том, куда они идут, к кому и зачем. Хоть умом Джейми и понимал, что Этьен всего лишь выполняет волю своего господина, но в глубине души нет-нет, да и думал о том, что вся их миссия есть не что иное, как предательство. Перед друзьями по оружию, лежащими в земле. Перед родной деревней, сожженной дотла. Перед Ро. И вот спустя несколько дней как они покинули болото — дело уже шло к вечеру, а солнце медленно, но верно катилось к горизонту — вдалеке показались высокие стены крепости и квадратные башни. Этьен не сдержал радостного вопля, да и Стефан с Мелэйной разом повеселели в предвкушении ночлега и ужина, а вот Джейми едва ли разделял их радость.

— Наконец-то пожрем как люди, — Стефан мечтательно закатил глаза. — Сейчас бы барашка, да прямо с вертела, да под кружку медовухи, чтоб слезы вышибала…

— Искупаться нам бы тоже не помешало, — добавила Мелэйна и понюхала свой рукав. — Мне кажется, от нас за лигу несет. Придется в пене до утра отмокать.

— Времени хватит, — с легкостью согласился Стефан, раздобревший от мыслей о еде. — И перекусить, и помыться. Пару деньков-то уж точно передохнем, а там видно будет…

— Нет, — отрезал Джейми, одним словом вбив в пыль все их мечтания. — Мы собирались проводить Этьена, а о том, чтобы остаться, речи не было. Уйдем этим же вечером. До заката. Переночуем где-нибудь еще.

Стефан с Мелэйной обменялись долгими взглядами, как в один из тех редких моментов, когда мнение их полностью совпадало; но не успел хоть один из них открыть рот, как сзади донесся грохот копыт, свист и крики: «С дороги!», «Пропускай!», «Свали, пока не затоптали!». Они едва успели сойти с дороги, как мимо них пронеслись вооруженные всадники. Один из них нес знамя с вышитой на нем рыбой, выпрыгивающей из волны — вероятно, герб хозяина местных земель — а вот другой, одетый в кольчугу и острый шлем, нес совсем другой флаг. Тот самый, который Джейми не видел уже несколько лет. Черный змей, изрыгающий огонь, свернувшийся на темно-зеленом фоне. По спине Джейми невольно пробежал холодок, а рука сама собой схватилась за рукоять меча, хоть визриец, ехавший впереди всей процессии, уже был в тридцати-сорока шагах от него.

Но вот Этьен вдруг ринулся прямо на дорогу и выпрыгнул перед одним из отставших от остальных всадников, едва не попав под копыта вставшей на дыбы лошади, и замахал руками, пытаясь привлечь к себе внимание ее седока. Небезуспешно — выхватив с седла длинную плеть, мужчина замахнулся и рявкнул:

— Ты совсем чтоль ошалел, блоха худосочная?! Да конь дороже тебя стоить будет! А если б он ногу поломал?! А?! Сейчас я тебе…

— У меня послание принцу Гордиану из династии Йиглов, — поспешно ответил Этьен и вжал голову в плечи, но не отступил ни на шаг; пошарив за пазухой, он достал запечатанный футляр и поднял его как можно выше над головой.

Едва пыхтящий словно котел мужчина разглядел печать, как тут же убрал плеть. Сложив ладони у рта, он криком подозвал своих спутников, которые наблюдали за разговором издали; а когда те вернулись, обратился к одному из них — поджарому мужчине с плюмажем на шлеме и золотой брошью в виде карпа на плаще.

— Это, господин Мару, тут малец утверждает, что сыну императорскому весть везет. И вроде не врет же — на знак гляньте. Это ль не Черного Принца печать?

Тот ткнул сапогами бока лошади, и, подъехав почти вплотную к мальчику, наклонился и протянул руку — через мгновение, проведя подушечкой пальца по воску, Мару хмыкнул и отдал донесение обратно.

— Верно, печать семьи Фабио, — он обвел глазами их четверку, особенно задержав взгляд на Джейми и Стефане. — Вам несказанно свезло — промедли вы хотя бы пару-тройку дней, и от Гордиана и его людей осталась бы только пыль на дороге. Но мы ждали Черного Принца лично, да еще и несколько дней назад. Что случилось? Где он? Едет следом?

— Рай… мой господин мертв, — произнес Этьен и пнул лежащий под ногой камешек. — Меня зовут Этьен, я оруженосец… бывший оруженосец Черного Принца. Его предательски убил Северин Броди, один из бродячих рыцарей, вставший под его знамена. А после он меня похитил, но я сумел сбежать, однако меня нашел Лягва — ну, это один из людей Северина — однако мне сказочно повезло, ведь я встретил…

Некоторое время Мару внимательно слушал сбивчивую, торопливую речь мальчика, но потом нахмурился, тряхнул головой и поднял руку:

— Достаточно. То ли у меня голова с возрастом уже не варит, то ли история твоя чересчур запутанна. Оставим ее Гордиану — он все ж явно поумнее нас обоих будет, вот пускай и разбирается. За мной!