Крах всего святого

Пока они шли до лодок, девушка успела немного рассмотреть их нового спутника — расшитый дублет Гутьера был изрядно поношен и украшен заплаткой на локте, кожа на башмаках потрескалась, а на пальцах не было ни единого перстня. Единственное, что выдавало в нем принадлежность к высшим кругам — богато украшенный эфес изящного меча, висевшего на поясе.

Обычно младшим сыновьям в дворянских семьях редко позволяли претендовать на наследство, и лучшее, на что можно они могли рассчитывать это пойти на военную службу к аристократам побогаче, получить место в храме или — для совсем уж лихих голов — сколотить шайку головорезов, наводя ужас на деревни и села. Младший сын барона — громкий титул для простолюдинов, но за душой ни денег, ни земель, ни войск. Неудивительно, что Ивон чуть ли не выскакивает из сапог, пытаясь показать каждому встречному свое происхождение, пускай и занимает в семейной иерархии не самое завидное положение.

Пока наемники рассаживались на соседней лодке, споря о том, кому из них грести, Ивон и старик сели вместе с ними. Парень даже не попытался сделать вид, что собирается притронуться к веслам, чем заслужил уничижительный взгляд Стефан, которым он обычно смотрел в кружку с чрезмерно разбавленным вином. Мелэйна же взглянула в сторону острова, но не смогла ничего увидеть из-за густого молочного тумана, что устлал черную гладь озера пуховой периной, и невольно задумалась — что же их там ждет?

Джейми и Стефан схватились за весла, оттолкнули лодку от причала, и острая корма принялась беззвучно разрезать темные воды. Вокруг стояла полная тишина, которую нарушали лишь еле слышно переговаривающиеся наемники, плывшие где-то по левую руку, удаляющийся шум охмелевшего города и плеск весел. Но вот Стефан, пыхтя и отдуваясь, посмотрел на старика, сидящего позади Мелэйны, и прервал молчание:

— А тебя-то старый за каким хером понесло?

— Я — Мишель, господин. Мой дед, упокой боги его душу, был подмастерьем у архитектора, что планировал отстроить замок, — торопливо ответил старик слегка виноватым тоном, будто бы извиняясь за свое присутствие. — Еще мальчишкой я многими вечерами разглядывал карты и схемы крепости, да так, что выучил их назубок, а сторонний человек может и заплутать.

Мелэйна вдруг почуяла какой-то резкий запах и видимо не она одна — Джейми с шумом втянул воздух и громко чихнул, а Стефан поморщился и сплюнул за борт.

— Чем воняет? Это ты ветра пускаешь, старик?

— Это ожерелье из чеснока, — ответил Ивон, вытащив из-под одежды едко пахнущую связку белых головок, и снисходительно покачал головой. — Даже дети знают, что он отпугивает всякую нечисть.

Стефан и Джейми громко фыркнули, и даже Мелэйна не смогла сдержать улыбки, хоть и спрятала ее за рукавом. Амулеты и талисманы, зелья и пучки волшебных трав, что, как правило, оказывались смешанным с перцем сидром и сорняками с ближайшего огорода — предрассудки крепко пускали корни в сознание людей и многие видели в этом возможность неплохо поживиться, сколачивая целые состояния на суеверных людях. Безусловно, многие поверья возникли не просто так — но вряд ли обычный человек мог отделить зерна от плевел. И, увы, нередко это приводило к печальному концу — помнится, один раз им довелось разыскивать одного крупного ремесленного, который свято был уверен в том, что вывернутая наизнанку шапка без труда поможет ему пройти мимо болотников, облюбовавших местные топи — и нашли они только запачканный кровью убор.

— Я сказал что-то смешное? — нахмурился Ивон, видя их веселье.

— Чудища срать хотели на твои овощи, хоть задницу себе ими нашпигуй, — ответил Стефан. — Ну, если только ты не желаешь преподнести им себя сразу с приправой.

— Вот как? — хмыкнул юноша. — А ты видно знаток в подобных делах? Может быть, и соль, рассыпанная на пороге дома, не помогает против упырей, а железо не спасает против фейри?

— Фейри — сказки для детишек, — уверенно заявил Стефан, — но вот про железо ты, как ни странно, прав. От чудовищ помогают сталь и огонь — отруби башку твари, раскромсай на сотню кусочков и сожги останки, вот тебе и вся наука. А при виде соли или чеснока они разве что от смеха сдохнут, прежде чем тебя слопать.

Ивон ничего не ответил, смерив его недоверчивым взглядом, и демонстративно отвернулся в сторону, видимо, подумав, что над ним попросту насмехаются, да и старик изрядно задумался над словами Стефана. Некоторое время они плыли молча, как вдруг Ивон нахмурил брови и положил руку на рукоять меча, вглядываясь в озеро.

— Чеснок за борт обронил? — с невинным видом спросил Стефан.

— Под нами что-то проплыло, — ответил Ивон, наклонившись за борт и едва не щекоча пером черную, будто смоль воду. — Какая-то крупная рыба… или коряга.

По левую руку от них раздалось несколько криков и щелчок спущенной тетивы. Стефан выругался, а Джейми одной рукой выпустил весло, ухватил Ивона за ворот и с силой дернул, едва не уронив «его милость» на дно лодки.

— Не высовывайся, — проворчал он. — Здесь может быть накер или рыболюд.