Красные дни. Роман-хроника в 2 книгах. Книга 1

— Петр Николаевич, большое несчастье для всех нас... В сумерках двумя неизвестными... они были в солдатских шинелях, по-видимому, первопоходцы из цветных полков, а в данном случае — провокаторы... совершено покушение на нашего дражайшего «демократа» Агеева. Прострелена грудь, но, кажется, останется жив.

— Павла Михайловича? — переспросил для чего-то Краснов. Он ненавидел сейчас Агеева, но сохранял вежливость.

— Да. Домашнего большевика, так сказать... Провокация, разумеется, но что тут поделаешь? Интеллигенция опять завопит...

— Да. Это — конец, — откровенно сказал Краснов. — Если они уже и до таких мерзостей дошли, то что же остается? Разумеется, остается одно... — и положил трубку.

Утром члены круга подавляющим большинством выразили недоверие командующему Денисову и генералу Полякову. Одновременно с ними отказался от булавы атамана и генерал Краснов.

Он покинул заседание и спешно выедал навстречу Деникину, которого со дня на день ждали в Новочеркасске. Они встретились на пограничной станции Кущевская.

В поле кружили снежные смерчи, как бывает в этих открытых степях в преддверии весны. Сквозило со всех сторон, а в поезде главнокомандующего Деникина царил комфорт, даже покой, дела его шли в гору. Он высказал сожаление, что не поспел к началу войскового круга в Новочеркасске, так как он-де и не допускал мысли об отставке Краснова и его штаба... Деникин в беседе даже отдал должное генералу Краснову за его «титаническую работу по возрождению белого дела на Дону и Юге России», благодаря чему и Добровольческая армия смогла успешно провести необходимые маневры и в конце концов разделаться с 11-й армией красных...

Генерал Краснов был в таких случаях откровенно прям:

— Но вы, ваше превосходительство, могли бы и сейчас еще исправить положение. Круг еще не голосовал мою отставку.

— Нет, зачем же... — немного смешался Деникин. — Зачем же так грубо вмешиваться в демократические... к-гм, пре-ро-гативы вашего собрания? Воля народа, знаете... Да ведь это лишь момент, Петр Николаевич, момент! Вы еще понадобитесь Дону и России, а сейчас, я думаю, вам следовало бы хорошо отдохнуть, не так ли? Ну, в Крыму, в Ливадии например.

Краснов налился кровью от возмущения и сказал, глядя в толстое, равнодушное лицо Антона Деникина:

— Да, по-видимому, мне в данное время действительно нечего делать на Дону. Тогда разрешите отправиться на отдых в Батум, там мне будет спокойнее...

На следующий день Деникин выступал на заседании Большого круга, обещая всяческую помощь донцам как от своего имени, так и союзников, и предложил избрать атаманом Африкана Богаевского, но убеждениям близкого к кадетам. Он чувствовал, что в донской столице властвуют две определяющие стихии: торжественные молебны в честь возвращения из Екатеринодара откровенных монархистов и англоманов, воцарения Африкана Богаевского и нового главкома, всегда пьяного и высокомерного генерала Владимира Сидорина, и другая — возможно, более даже сильная — паника перед лицом приближавшихся к Донцу мироновских орд. Говорили в салонах и по задворкам больших домов, что Блинов-де перерубает шашкой бычка-летошника, а китайцы из 16-й дивизии еврея Медведовского истязают офицеров и молодых женщин. Едят же исключительно ящериц и лягушек... Все это было вздором за исключением одного: войска Миронова действительно подошли к Донцу.

Сидорин для начала попросил главнокомандующего Деникина заменить донские полки, стоящие на пути Миронова, резервными частями с Кубани.

— Почему так сразу? — стал в тупик Деникин.

— Имя Миронова деморализует наших... Они либо разбегаются в панике за двадцать верст до сближения, либо сдаются в плен, и он их всех мобилизует в свои полки.

— Довоевались вы здесь! — пробурчал Деникин и вызвал своего начальника штаба генерала Кельчевского. Генерал подтвердил: только в феврале Миронову сдалось пятнадцать полков.

На сальском рубеже у Деникина заканчивали переформировку два сильных кавалерийских корпуса, которые уже можно было бросить в бой. Но один из них составляли донцы, и поэтому генерал испытывал понятные опасения: не последуют ли они примеру хваленых красновских полков при соприкосновении с Мироновым? Или — не вырубят ли их конники Миронова, которые находятся сейчас в зените успеха и славы, сметают все на своем пути? Одновременно по левому берегу Дона, с некоторым отставанием от 9-й армии, шла из-под Царицына дивизия Буденного. Ее, правда, от основного театра действий покуда отделял широкий Дон, главное же — Миронов... Как остановить движение его Ударной группы с северо-востока, как устранить самого Миронова?

Работала с полным напряжением контрразведка. Шифровка на станцию Таловая, где сидел «свой» телеграфист, работавший под рукой поручика Щегловитова, рекомендовала обязать полковника В. (начштаба 9-й Красной армии) ускорить дискредитацию Миронова, дезавуировать любыми средствами. Но кто мог положиться, что телеграфист окажется на месте, что сама эта шифровка не попадет в руки чекистов?..

19