Кремль 2222. Ховрино

– Женщина? – в бесстрастном шепоте зародились нотки раздражения. – Ты издеваешься?!

– Нет-нет… – пролепетал Зель, чувствуя, как дрожь пробирает его до костей то ли от холода, то ли от страха. – Это необычная женщина. Женщина-воин.

– С каких это пор мясо для жертвоприношений стало называться воином???

– Эта тайна мне неведома, Великий. Но она великолепный боец. Быстрая, ловкая, отлично обученная. И у нее есть спутник, огромный, не меньше нашего Веги. Вдвоем они могли бы совершить невозможное.

– Смотри, чтобы ты не ошибся, – проворчал жуткий урод. – Иначе разделишь его участь.

Костлявая рука подчеркнуто медленно скрылась за полой балахона и так же медленно вернулась назад. На ладони с длинными, узловатыми пальцами лежал человеческий череп, украшенный зловещими узорами.

– Клянусь, я говорю правду, Великий! – дрожащим голосом произнес Зель, глядя в пустые глазницы своего предшественника.

– Ладно, – снисходительно прошипел жуткий обитатель подвала. – В твоих же интересах найти истинного Избранного. Да и неважно, кто он! Важно, что он умрет, выполнив свое предназначение! Может, ты и прав, что нашел Избранного именно среди женщин! Кто знает, может, когда она выполнит предначертанное, ее кровь насытит меня как никогда! Кровь женщины-воина… Не исключаю, что ее вкус окажется чем-то особенным!

– Ваша мудрость безгранична! – воодушевившись, воскликнул Зель.

– Не забывайся! – снисходительность в шепоте исчезла, костлявая рука простерлась в направлении командира группировки. – Я не потерплю отсутствия страха в твоей жалкой душонке!

– Пощадите, Великий! – в ужасе вскричал Зель, выхватывая из потайного кармашка маленький кинжал и быстро засучивая рукав. – Пощадите!

– Десять порезов, – прошипел страшный урод. – Десять, и до кости! Или…

– Ваша воля, Великий!

Зель полоснул по предплечью со всей силы.

– Разве я говорил о руке? – удивился страшный урод, растянув резиновую пасть в омерзительной ухмылке…

…Неподдельный ужас застыл на лицах обитателей заброшенного завода, когда они увидели своего формального лидера, шатающейся походкой выходящего из святая святых их нынешнего дома. На лице и на лбу Зеля зияли свежие порезы, похожие на маленькие безгубые рты, из которых обильно струилась кровь. Командир группировки размазывал ее по лысине и шее, хрипя что-то нечленораздельное.

«Фанатик! – подумал Молчун, глядя на измазанного кровью командира. – И на кого только не приходится работать, чтобы выжить в этом проклятом мире!»

* * *

Наконец платформа с таинственной надписью «М…сельма…» осталась позади, и Лия нарушила молчание.

– Спасибо тебе.

– Мне? – удивился Бор. – Это тебе спасибо! В который раз спасаешь.

– А кто меня недавно из-под ментальной атаки вынес? Если бы не ты, меня б сейчас уже в живых не было. Или и того хуже: бегала бы в марионетках у шама, засевшего в Ховринке.

– Шама?

– Не слышал разве? Это мутанты такие. Похожи на людей, у которых вместо глаз щупальца. Обладают способностями к управлению чужим разумом, могут силой мысли заставить свою жертву совершить что угодно.

– Меня он не смог заставить… – неуверенно проговорил громила. – Пытался, но не получилось у него.

– Судя по всему, это благодаря твоим суперспособностям, Бор. Твой мозг неподвластен контролю извне. Увы, большинству обитателей этого мира противостоять воле шамов куда сложнее, чем тебе. И я, как ты видел, не исключение.

– Я буду защищать тебя от этих негодяев! – горячо воскликнул здоровяк.

– Знаю. Впрочем, сейчас поблизости только один такой негодяй. И мы с тобой идем его убивать.

– В больницу?!

– Да. Не переживай. Видишь шлем у меня на голове? Он блокирует ментальные атаки шама… если, конечно, Зель не солгал.

– Зель?

– Ну да, лысый лидер этой странной группировки. Если честно, я не доверяю ни ему, ни его людям. Но они хотят смерти того шама не меньше нас. Такую погань нельзя оставлять в живых. И пока он живехонек сидит у себя в Ховринке, полагаю, бояться людей Зеля незачем. А вот потом…

– Снова нападут?

– Не исключено. Но сейчас надо думать о другом – как проникнуть в больницу и пробиться к шаму. Он там не один скрывается. Марионеток, послушных его воле, у него чуть больше, чем дофига, – произнесла Лия, глядя на шпалы, уходящие в неизведанную даль.

– До… фига?

– Ага, – улыбнулась девушка. – Знаешь, сколько это?

– Нет.

– А вот иди сейчас вперед и считай эти шпалы. Как будет «Да ну нафиг!», так это ровно половина.

– А? Ну, как скажешь… Одна, две, три…

– Да шучу я! Пошли. Скоро нам обоим будет не до шуток…

– В больницу?

– Нет пока. Сейчас идем в Грачи. Там заберем твою дубину, которую бросили люди Зеля, и проведем быстрый осмотр достопримечательностей. Надо бы добыть хоть одного хоммута и пару капель плющевого сока про запас, а то мы быстрее с голодухи загнемся, чем от атак проклятого шама.

* * *

Руины, поросшие насекомоядным плющом, располагались в южной части Грачей.

– Говоришь, он каплю сока выделит, если скормить ему насекомое? – осведомился Бор. – Только что-то не видно их поблизости, насекомых-то.

– Кстати, не факт, что выделит. Может и обломать. А насекомые в наличии имеются.