Кремль 2222. Охотный ряд

Книжник не успел предостеречь товарища от этого преждевременного заявления. Сам-то он не был настолько уверен в силе оружия и его убийственных аргументов. И хоть самому не раз приходилось стрелять в живое существо, это было для него самым последним аргументом в любом конфликте. Крэйг считал иначе. Что можно было бы считать исключительно проблемой Крэйга – если бы они не были сейчас в одной с ним связке.

– Зачем?.. – раздался на спиной тихий голос. – Зачем ты их?..

Медленно повернувшись, Книжник увидел рыжеволосую девчонку. Она смотрела на Крэйга… Нет, не со страхом, не с ненавистью.

Она смотрела на него с жалостью.

– Откуда ты взялась? – тупо спросил Крэйг.

– Будешь стрелять в меня? – так же тихо спросила девочка.

Крэйг недоуменно поглядел на пистолет в своих руках, щелкнул затвором, засунул бесполезное уже оружие обратно за пояс. Пробормотал невнятно:

– Зачем мне стрелять в тебя?

– Я ведь тоже шла за вами следом.

– Но ведь ты не хотела нас убить!

– Они тоже не хотели причинить вам зла.

– Не хотели?! Откуда тебе знать, девчонка?

– Они просто шли вслед за вами. К Свету.

Нужно было что-то ответить этой огненноволосой девочке, попросить у нее прощения, успокоить ее, но слова застряли у Книжника в горле: со всех сторон частокола черепов бесшумно, как призраки, появились те, от которых они тщетно пытались бежать. Все эти порождения Дна, по какому-то странному закону природы мечтавшие о Свете.

Книжник замер в оцепенении, Крэйг же принялся крутиться на месте, как загнанный зверь. Из горла его вырвался рык – так рычит затертая в угол крысособака. Рывком Крэйг выдернул из земли ближайший кол, коротким движением смахнул с него полусгнивший череп. И принялся вращать этим импровизированным оружием со стремительностью и ловкостью настоящего воина, способного превратить в оружие любой подручный предмет.

– Ну, что же вы, гады?! Чего ждете?! Вот он я – нападайте! Трусите, чумазые? Попробуйте справиться хотя бы с одним настоящим термитом!

Несмотря на четкую боевую стойку и явную готовность сражаться до конца, вид Крэйга со всеми его пируэтами и приемами почему-то вызывал лишь жалость. Наверное, потому, что никто не собирался на него нападать. По крайней мере, никто и не думал вести бой по правилам самого Крэйга. Все просто стояли вокруг двух беглецов и ждали. Словно заранее знали, чем закончится их бесславное бегство.

Сначала Книжник ждал немедленной расправы. Потом до него дошло, что их бегство укладывается в концепцию, изложенную дедом. И погибшие рептилоиды отлично соответствовали здешнему древнему мифу. Похоже, у культа Упавшего с Небесной Тверди появились свои мученики.

А вот и дед. Он вышел вперед, медленно склонился над одним из убитых. Коснулся его черной рукой, замер. Остальные терпеливо ждали. Эта неподвижность смотрелась тягостно и дико, особенно на фоне возбужденного, готового броситься в драку Крэйга. Но здесь, на Дне, никуда не спешили. И какая бы участь ни ждала беглецов, решать ее будут в привычном неспешном темпе. Что ни говори – это только добавляло неопределенности и страха.

– Ну, чего ждете?! – не выдержав, крикнул Крейг. – Я убил ваших, я! И что вы мне на это скажете? Вы – жалкие отбросы, чумазые с самого Дна мирозданья. А я – термит! Я имею право отнять любую жизнь – когда захочу и у кого захочу!

– Ты не термит, – веско сказал дед. Он медленно поднялся, обратив незрячие глазницы в сторону курсанта. – Ты такой же отбракованный материал, как и мы. Другие не попадают на Дно.

Вряд ли Крэйг услышал для себя что-то новое. Но почему-то слова деда задели его особо. Наверное, потому, что услышал он их не от равного себе, а от какого-то «чумазого», который не имел права даже рта открыть в его присутствии. Так, наверное, казалось этому затравленному пареньку. Но это были слова правды, и они заставили что-то взорваться в душе Крэйга, окончательно выведя его из себя.

У парня словно резьбу сорвало. Он заорал какой-то незнакомый боевой клич – и со своей пикой наперевес бросился на деда. Он наверняка проткнул бы насквозь старого мута. Но случилось странное.

Путь ему преградила рыжеволосая девочка. Она не могла физически остановить разъяренного термита – он просто бы снес ее, даже не сбавив темпа. Но девочка выбросила вперед ладонь с растопыренными пальцами, и Крэйг словно налетел на невидимый барьер. Ойкнул, выпустил из рук шест и рухнул как подкошенный. Шест, пролетев по инерции, резко остановился, словно воткнувшись в воздух – это девочка поймала его второй рукой. Легко, не глядя, как будто только и делала, что репетировала такой вот цирковой трюк.

– Деда не трожь! – каким-то новым голосом сказала девочка.

Чуть повела головой в сторону Книжника. И вся эта мутантская кодла с низким воем стала приближаться, смыкая круг. Тут и без того уже оголенные нервы Книжника не выдержали – он потерял сознание.