Крестный отец Катманду

— Пытаетесь на него надавить? Так вот послушайте: во-первых, надавить на него нелегко — он вообще не поддается нажиму, — во-вторых, он на самом деле не может за неделю набрать такую сумму. Это не в его силах.

— Знаю.

— Так в чем дело?

— Его приятель, генерал Зинна, в том же положении.

Я был настолько поражен, что не мог произнести ни слова, и еще разочарован: Тиецин повел себя непрофессионально опасно.

— Вы обратились к Зинне после того, как заключили с нами договор? — Я запнулся, стараясь перевести дыхание и успокоиться. — Послушайте, может, вы и великий гуру, йог или как вас там, но это не лезет ни в какие ворота. К сожалению, должен сказать, вы ведете себя глупее глупого. И сами все испортили. Думаю, вам придется искать других партнеров. Скажем, в Амстердаме. Во всяком случае, не ближе пяти тысяч миль отсюда.

— Нет. Мне нравитесь вы. Я к вам прирос. Я же говорил, что тибетцы, как правило, не предают. Мы не отворачиваемся от людей, к которым привязались, — во всяком случае, не на протяжении одной жизни. Возможно, до прихода Майтреи Будды я вас и оставлю, но у нас еще достаточно времени.

— Почему вы ведете себя так самоуверенно?

— Это не самоуверенность. Задумайтесь. Поразмышляйте вслух.

— Хорошо. Буду размышлять вслух. Вы надули самого влиятельного в Таиланде наркобарона, после того как сдали ему австралийку, работавшую на второго такого же влиятельного наркобарона. Теперь у вас два очень серьезных врага и ни одного друга, кроме меня. Но с точки зрения дела я тоже начинаю терзаться сомнениями. Может, вам ограничиться обучением просветлению посредством сознательного психоза?

Тиецин еще имел нахальство тяжело вздохнуть, будто разговаривал с непонятливым учеником.

— У вас западный образ мышления: либо черное, либо белое. Человеком управляет психология. Чему нас учит буддизм? Каковы побудительные мотивы обычных людей?

— Страх, вожделение и агрессия.

— Правильно. Что двигало вашим полковником, когда он согласился на сделку со мной?

— Он решил, что благодаря этому сумеет уничтожить Зинну. Агрессия.

— А почему генерал Зинна может подумать, что я дарован ему небесами?

— Потому что ему тоже хочется расправиться с противником, но…

— Стоп! Вы слишком привязаны к «здесь» и «сейчас». Пусть пила поработает за вас. Не надо, чтобы она молотила все до основания — рассчитывайте ее действие. Пусть целую минуту погружается в ваш ум, а затем извлеките из подсознания, где она хранится.

Я закрыл глаза и расслабился. Черт побери, его метод действовал! Но я все еще не мог понять, как Тиецин собирался уладить отношения с главным деловым партнером, которого настроил против себя.

— Ну? — поторопил он. — Как далеко мы продвинулись?

— Как я уже сказал, всем управляют страх, вожделение и агрессия. Чтобы это знать, не надо быть буддистом.

— Что происходит, когда агрессия ослабевает — а это явление неизбежное?

— Человек возвращается к страху. Порочный круг мандалы: обычно змея, свинья и орел.

— Чего в данных обстоятельствах сильнее всего испугается Викорн?

— Это просто. Как бы его не уничтожил Зинна.

— А чего больше всего боится Зинна?

Я начал прозревать. И восхитился его наглостью.

— Вы… вы… вы хотите столкнуть их лбами? Но как?

— Когда я разговаривал с Зинной, он ответил мне то же самое, что Викорн: за такое короткое время он способен набрать только двадцать миллионов. Тут я понял, что священный закон на моей стороне. Два плюс два равняется четырем. Так?

У меня перехватило дыхание.

— Вы в самом деле рассчитываете убедить их работать сообща? Стать партнерами, чтобы собрать сорок миллионов?

Тиецин снова устрашающе вздохнул.

— Вы мне сами сказали, что так и будет. Страх. У них нет выбора.

Все еще не в силах продышаться, я спросил:

— Каждый из них останется в деле, потому что в деле будет другой? Вы поразительный человек, но, думаю, здесь просчитались. Они скорее друг друга убьют, чем станут работать вместе. Исходя из предположения, что им не удастся заявиться в Катманду и прикончить вас.

Тиецин помолчал, давая тьме возможность говорить за него.

— М-м-м… Возможно, вы правы. Не люблю быть самонадеянным. Поэтому взял вас.

— Я работаю на Викорна. На Зинну не работаю.

— Вы превосходный консильери. После того как вы уехали, я посмотрел фильм. Брандо потрясающ, как и Пачино. А вы замечательный Хейген. Устройте так, чтобы наступил мир. В конце концов, вы стараетесь ради того, чтобы ваш босс стал богаче.

Я поковырял в левом ухе мизинцем левой руки.

— Все-таки не понимаю, зачем вам понадобилось подставлять англичанку.

— Не моя инициатива. Зинна настоял. Заявил, что готов сотрудничать на равных условиях. А я уже заложил одну из его перевозчиц. Беда в том, что он психопат. С психопатами так всегда: у них внутри стена, которую нельзя обойти. Он не в состоянии преодолеть ревность к вашему боссу. У Викорна мышление лучше, не психопатическое.

— Ну и каков же он?