Крестный отец Катманду

Но Викорн не терялся в такой обстановке. Бодро, немного фатовато вылез из «бентли» — своими вальяжными манерами он словно шаловливо подшучивал над армейской выправкой генерала. А когда Зинна, принужденно улыбаясь, сделал навстречу гостю два шага, решил немного поозорничать. На его лице появилось выражение: «Да я же забыл шампанское!» — но вместо того, чтобы отдать распоряжение водителю, он повернулся и сам полез в лимузин за единственной символической бутылкой «Вдовы Клико» урожая 1986 года (хотя в багажнике на льду было еще много таких). А генерал так и остался стоять, не зная, что делать с руками, поднятыми на уровень глаз в приветственном поклоне.

— Так наши переговоры пойдут более гладко. — Любезно улыбаясь, Викорн отдал шампанское Зинне и наконец ответил на его поклон.

Чувствуя, что его обставили, генерал покраснел, но я не сомневался, что он приготовил тайное оружие, чтобы нас поразить. И не ошибся. Когда Викорн невозмутимо обходил войска, а генерал вприпрыжку следовал рядом, Зинна объявил, что пора пообедать, и повел нас в свою клуб-столовую, где был накрыт банкетный стол. Но как оказалось, он предназначался для второго состава, а нас в сопровождении усиленного военного и полицейского эскорта повели в маленькое помещение только для высших офицеров. Мы остались там втроем, и еще слуга Зинны, доверенный член его ближнего круга, родом из той же деревни, что и генерал.

Зинна решил продемонстрировать, насколько выросло за прошедшие годы его положение и учтивость, и велел подать традиционные блюда из деревни Викорна в Исаане. Одного взгляда на стол было достаточно, чтобы понять — нас хотят уважить: лапша, сом из Меконга, жареные цыплята, салаты с мясом или рыбой, копченая рыба с листьями мяты, перец чили, чеснок, лимонное сорго, сок лайма и альпиния. Очищенная от костей тушка утки была нафарширована темно-зеленой длинной фасолью. Засоленный краб соседствовал с хрустящими корочками свиной кожи. Дальше мой взгляд отметил нам ток[62]

с упругими бычьими яйцами, ломтики свинины, нарезку из ливера, рубец, кальмара с чесноком. Глаза разбегались от изобилия. Завершали картину зеленый карри, баклажаны, листья базилика со свининой (а также курятиной, говядиной, морепродуктами, хотя и выглядели не так аппетитно) в густом соусе с кокосовым молоком, красный карри с корицей и чили.

Лек меня предупредил — а он после приключения в руках военных стал собирателем самых грязных армейских слухов (он настаивает, что их шлет по электронной почте, желая загладить вину, один из его мучителей: даже предлагает вступить в брак, как только Лек сделает операцию; теперь они регулярно переписываются), что Зинна самолично изучал небольшой список шеф-поваров, чтобы угостить Викорна его любимым особым домашним сомтамом, который готовится целый день и не считается законченным без благословения и заклинаний местного шамана.

Отведав блюдо, мой полковник сохранил строгое, но уважительное выражение лица и кивнул, а Зинна тем временем смотрел затаив дыхание. Викорн еще сильнее помрачнел, отложил вилку и ложку и, признав свое поражение, заявил, что еда превосходна — почти так же хороша, как готовила его бабушка. Но на этом не остановился и, не желая скрывать истину и зарабатывать на лжи очки, добавил, что даже лучше, чем у бабушки. Видимо, у повара легче рука в обращении с базиликом и листом кафрского лайма. Довольный Зинна с явным облегчением медленно выдохнул.

Разве после этого они могли не договориться? Из них двоих Зинна больше нуждался в деньгах: никто не сомневался, что штатскому Викорну, а не военному генералу удалось заполучить к себе в стойло золотого тельца.

Из багажника «бентли» принесли остальное шампанское вместе с серебряным ведерком. Зинна предлагал всевозможные коктейли, крепкие напитки, пиво, вино. Мы молча погрузились в очарование «Вдовы Клико».

Явились военные официанты с овощами в конвертиках из тонкого теста, тушеными крабами, жаренными на вертеле цыплятами, тайскими димсам,[63] жаренными на сковороде рыбными шариками, морепродуктами, свиными ребрышками, фаршированными блинчиками, поджаренными на гриле с ананасами, молодыми ростками манго, тофу, салатом из перепелиных яиц с креветками, красным луцианом под тройным соусом, тюрей со свининой — я перечисляю только необычные блюда, фаранг, но здесь было также много самого лучшего из того, что мы все давно любим.

Я уже отяжелел под грузом банкета, а два старых слона продолжали метать все подряд, и при этом у них даже не урчало в животе. Наконец трапеза закончилась. Зинна приказал принести сигары, Викорну — коньяк, себе — виски, а я тайком распустил ремень на две дырочки.

Внезапно оба посмотрели на меня, ожидая следующего шага. Я догадался, что некий неписаный протокол запрещает каждому из них заговорить первому. В самом деле: с тех пор как закончилось обсуждение сомтама, весь банкет проходил молча — я не слышал даже таких обычных фраз, как: «Пожалуйста, передайте мне нам-пла».[64]