Крестоносцы социализма

При всех местных группах «Народной воли» (а в Петербурге – непосредственно при ИК) создавались и действовали особые рабочие группы. Здесь важно учесть, что народовольцы меньше, чем их предшественники, занимались крестьянами. Хотя программа «Народной воли» требовала «защищать интересы» крестьян и добиваться их «активного содействия»[1140], а некоторые члены ИК, в том числе Желябов, осенью 1880 г. предполагали даже создать, наряду с военной, рабочей и студенческой, также сельскую организацию[1141], все же после 1 марта народовольцы признали революционную работу среди крестьян пока бесперспективной из-за недостатка сил. «Для того, чтобы крестьянскую скалу низвергнуть на правительство, – читаем в письме ИК заграничным товарищам, – нужны пуды пороха, а у нас его только несколько фунтов. Это вышел бы не взрыв, а фейерверк»

[1142]. В начале 1882 г. центральный орган партии официально заявил: «организация крестьянских сил не входит в наши расчеты»[1143]. Здесь «Народная воля» сделала шаг назад от «Земли и воли», вызванный не столько недостатком сил, как объясняли сами народовольцы, сколько постепенной утратой их веры в крестьянскую революцию. Зато рабочим «Народная воля» уделила больше внимания, чем кто-либо из ее предшественников.

Народовольцы скорректировали ортодоксально-народнический взгляд на рабочих и усматривали в них уже не посредников между интеллигенцией и крестьянством, а самостоятельную (не главную, но самостоятельную), причем на первом этапе революции ударную силу.

Восстание «легко может увенчаться успехом, – гласит „Подготовительная работа партии“, – если партия обеспечит себе возможность двинуть на помощь первым застрельщикам (т.е. студентам и военным, – Н.Т.) сколько-нибудь значительные массы рабочих», еще до того, как поднимется многомиллионная масса крестьянства

[1144].

Готовясь к восстанию, «Народная воля» впервые в России создала специальную Рабочую организацию всероссийского масштаба с центром в Петербурге и с филиалами практически во всех фабрично-заводских регионах страны. Всего, по подсчетам С.С. Волка, народовольцы организовали 100 – 120 рабочих групп, разных по численности и влиянию. Самыми крупными были три группы: московская охватывала больше 100 рабочих, одесская – до 300, петербургская – несколько сот. В общей сложности, «Народная воля» имела до 2 тыс. распропагандированных и организованных рабочих[1145].

Все местные рабочие группы подчинялись Исполнительному комитету и действовали по его указаниям. Петербургская группа была центральной и формировалась иерархически сложно. Ее возглавляли члены ИК (первыми были Желябов и Перовская). Вокруг нее сложилась сеть кружков трех разрядов: 1) общеобразовательных, 2) политических, 3) агитационных (из рабочих, которые прошли два первых разряда). Кроме того, при ней создавались «Боевые дружины рабочих», которые должны были, по словам Желябова, в случае необходимости «принять на себя инициативу инсуррекционного движения», а пока «устранять шпионов, действующих в рабочей среде»[1146]

. В состав «Боевых дружин» входили самые надежные рабочие.

Вообще, среди рабочих-народовольцев в Петербурге были незаурядные личности: токарь Андрей Пресняков, еще в «Земле и воле» заслуживший репутацию «истребителя шпионов»[1147]; котельщик Тимофей Михайлов, которого адвокат К.Ф. Хартулари на суде по делу 1 марта 1881 г. назвал «апостолом» петербургских рабочих[1148]; слесарь Макар Тетерка, заклеймивший пощечиной рабочего предателя Меркулова в зале суда по делу «20-ти»; ткач Яков Тихонов, который заявил со скамьи подсудимых на процессе «16-ти»: «Я знаю, мне и другим товарищам осталось всего несколько часов до смерти, но я ожидаю ее спокойно, потому что идея, за которую я боролся и умираю, со мною не погибнет. Ее нельзя бросить, как нас, в тюрьмы, ее нельзя повесить!»[1149] Все они были осуждены по разным процессам на смертную казнь (Тихонову и Тетерке виселицу заменили вечной каторгой в таких условиях, что первый их них после этого прожил два года, а второй – один год).

Столь же преданные революционной идее рабочие действовали и в других группах «Народной воли», особенно в московской группе, где выделялись, в первую очередь, бывший лидер «Северного союза русских рабочих», принятый после 1 марта 1881 г. в народовольческий ИК Степан Халтурин, а также Феофан Крылов – один из организаторов т.н. «Христианского братства» с целью революционной пропаганды среди раскольников, и Василий Панкратов – впоследствии видный эсер, а при Временном правительстве 1917 г. комиссар «по охране бывшего царя»