Крик

– Да не обижайся, продолжай.

Алька погрозила мне кулачком.

– Если еще раз отвлечешь докладчика, удалю из помещения. И расскажу это Антону наедине, вот тогда попрыгаешь. Коза кипрская, – она еще раз погрозила мне кулачком, и продолжала. – Обращаю ваше внимание на то, что к нам совершенно не было претензий со стороны налоговых. А у нас, у каждой фирмы были свои налоговые. У меня в Торжке, у Верунчика – в Саранске.

– У меня в Элисте, у Кирсана. Надо сказать, нормальный парень. Я с ним, между прочим, встречался, – говорит Антон. – Отчисления у моей фирмы в бюджет республики были большими.

– Вот видите. На протяжении лет никаких претензий. Пока дело не дошло до следствия. А вот по этой общей концепции воровали генеральные: Макаровский, ты, я, Верунчик. А хозяин – он же осуществлял общее руководство НК. Он ничего этого не знал. Ну как при товарище Сталине. Расстреливали товарищи Ягода, Ежов, Берия, а товарищ Сталин ничего не знал. И даже за эти самые преступления расстрелял товарищей Ягоду и товарища Ежова. Подвели они его, негодяи. А он им доверился, он доверчивый был. Ведь так в народе и говорили. И народ верил и возмущался, почему об этих преступлениях не докладывали вовремя товарищу Сталину. Вот и наш хозяин такой. Генеральные директора хищники, а он зайчик доверчивый и пушистый. Это один момент концепции. Второй момент – вдолбить в голову генеральных директоров, что они работали по уставу, совершенно самостоятельно, согласно закону осуществляли руководство своими фирмами.

– Работай по уставу – завоюешь честь и славу, – вставила я, а то эта зараза полностью завладела вниманием Антона. Он вижу, и вправду старается все это понять.

– Но тебе, Антон, наши народные пословицы может быть и не понятны.

– Эту я слышал. Только там про армию.

–У нас везде армия, – продолжает Алька. – Так вот, нам на Кипре это и вдалбливали в голову, говоря при этом, что это и есть наше настоящее спасение. Если будем так показывать, они нас спасут. И может быть им и удалось бы запудрить нам мозги, если бы следствие не арестовало Макаровского. Но и тут они объясняли нам все по-своему, говоря про произвол и беззаконие. А мне Макаровский рассказывал, как и про что его спрашивали, причем перед самым арестом. Я это, конечно, рассказала Верунчику. А она, насмерть перепугавшись слов, после которых Володьку и арестовали, давай колотить Шныря по фэйсу. Я считаю Верунчик, что это был знак божий.

Антон смеется. А я от воспоминаний опять разволновалась, и он легонько стал гладить мне руку. Алька между тем продолжала:

– Когда Верунчик по телефону рассказала мне, как ее допрашивают, я поняла всю эту концепцию окончательно. Конечно, я, немного зная право, это подозревала, но ведь доверяешь. Наше руководство – умные люди, на вид все порядочные, даже милые. Та же Чайка. Она мне очень нравится. Я даже не верю, что она всю эту концепцию знала. Но при здравом суждении вижу – знала, стерва. Знала и знает. И вот тут мы переходим к третьему слагаемому концепции. К генеральным директорам и их активной посадке. Третье в этой концепции – посадить за решетку как можно больше генеральных директоров.

– Зачем? – удивился Антон.

– Вот видишь, что значит ты человек неиспорченный нашей демократией, не знаешь наших особенностей. А затем, что чем больше директоров сидит, тем уютнее хозяину. Вот вам господа присяжные! Вот они – ворье. Наше правосудие подтвердило это своими приговорами. А я опять белый и пушистый. И они дают задание генеральным директорам активно заниматься обналичкой. Тут они убивают сразу двух зайцев, а может даже и трех одновременно. О первом зайце уже говорила. Генеральные – ворюги, и они действительно ворюги. Второй заяц – генеральные получают деньги, часть которых, несомненно, присваивают себе, а большую часть отправляют на Кипр для содержания беглецов и оплату героического труда адвокатов. Они же сейчас тех, кто убежал, на эту обналичку и содержат.

– Да и мне платили, – говорит Антон. – Жить там надо. Платили. Что интересно, следствие меня об этом так и не спросило. Я даже не знал, что отвечать. Но мне все эти месяцы платили, обещали платить и в будущем.

– Вот, что я вам говорю. Мы с Верунчиком не получали, потому что мы получали здесь заработную плату, как положено.

И эта вдохновенная зараза смотрит на меня в упор.

– Я правильно говорю, Верунчик?

– Правильно, правильно. Я с тобой и не спорю.

– Еще бы спорить. Кстати и нам предлагали обналичивать. Просто мы с ней, и Светка тоже, ужасные трусихи. И, как все женщины, осторожны. Так что наш инстинкт нас спас. Я же им сказала сразу, что мы под колпаком у следствия. А доказать обналичку не трудно. Прижал тех, кому переводились деньги, и привет – топай на нары. Просто по всей России никто этим не занимается. Формально по закону все правильно, есть договор, есть акт о выполнении работ. Налоговой больше ничего не надо. Кстати, и мы ранее переводили деньги по указанию руководства в различные фонды. Десятки миллионов переводили. Да и ты, Антон переводил.

– Конечно, переводил. По указанию хозяина. Я считал, что это нормально.