Крик

– А чего читать, он уже был завизирован всеми.

– Все равно, читать нужно, хотя бы из любопытства. Там что написано? А там написано, что оплата почасовая. Чем больше наболтает, тем выше оплата. Вот он и зарабатывает, а попробуй, скажи, что этого не надо. Он тут же скажет, что некоторые этого не знают, или знают плохо. И будет совершенно прав. Всегда можно сказать, что мы чего-то не знаем. Вот они и дурят голову нашему руководству. И правильно, кстати, делают.

Лекции на общие вопросы и международную обстановку продолжались еще два дня.

А на третий день началось главное. Так сказать, по делу. Тут занятия проводились индивидуально, каждый со своим адвокатом. Алька мне разъяснила, что это делается для того, чтобы в случае чего мы их не заложили. Когда нам втолковывают что-то всем с трибуны – это склонение к даче определенных показаний. А когда твой адвокат, именно твой, говорит тебе, какие следует давать показания – это работа с клиентом. Она уже этот раздел в институте сдала и получила зачет. Алька у нас все знает.

Мы со Шнырем расположились в небольшом номере, где нам никто не мешал, он важно достал из своего портфеля несколько листочков и со значением говорит:

– Вот такие вопросы, Вероника Николаевна, вам будут задавать. Могут быть, конечно, и другие, но это основные.

Я искренне удивилась.

– Откуда это у вас?

– Работаем, – со значением и важно говорит Шнырь. – Здесь вопросы и ответы: предполагаемые, неправильные и правильные. Вы, Вероника Николаевна, ознакомьтесь с этими вопросами, а потом мы будем конкретно над ними работать.

Я стала листать этот вопросник. Первые вопросы были простейшие:

– Вы можете назвать учредителей вашей фирмы?

Предполагаемый ответ:

– Не могу, не знаю.

Правильный ответ:

– Учредителем моей фирмы является ОАО и наше название, – но дальше уже сложнее. – Что входило в ваши обязанности как генерального директора?

Предполагаемый ответ:

– Оформление и подписание различных документов по фирме, сдача отчетности, взаимодействие с налоговыми органами.

Правильный ответ:

– Генеральный директор является единоличным исполнительным органом. Обязанности и полномочия исполнительного органа определены Уставом, то есть я осуществляла руководство организацией, заключала сделки и контролировала их исполнение, организовывала и осуществляла своевременно перечисление налогов и сдачу бухгалтерской и налоговой отчетности.

Но со всем этим я ознакомилась в уставе, когда начался этот великий шмон. Нас тогда еще обязали все это сделать.

Были, конечно, и имущественные вопросы и ответы. Но эти ответы, когда мы вечером встретились с Алькой в номере, она раздолбала в пух и прах.

Например, вопрос: «Кто определял стоимость нефти и нефтепродуктов, покупаемых и продаваемых вашей фирмой? Кто определял круг компаний, с которыми вы совершали сделки купли-продажи?»

Это один из вопросов, на котором, по рассказу Альки, погорел Володька Макаровский.

Предполагаемый ответ:

– Стоимость нефти, а также круг компаний определялись дирекцией по добыче и транспортировке нефти.

Правильный ответ:

– Цена нефти определялась сторонами при заключении договора. Круг компаний, с которыми заключались сделки купли-продажи, определялся исходя из поступающих предложений по купле или продаже и устоявшихся хозяйственных связей.

– Разве это ответ, разве это ответ? На лекции в институте можно так студентам говорить. Но ты же перед следователем, а он тебя конкретно спрашивает, по договору: «Где вы с этим контрагентом встречались? Где и когда?» И что ты ответишь? У него перед глазами этот договор, в котором указаны и цена, и место, и время, и фамилия, и отчество контрагента. И у него уже есть показания этого контрагента, которому нет смысла врать, что он тебя в глаза не видел. И что ты ответишь? Вот так Володька и погорел.

– Так выходит, они нас подставляют?

– Выходит, подставляют. Но дело еще хуже.

– Куда же хуже?

– А дело в том, что правильный ответ может быть только один. Сказать, как все было на самом деле. И ничего другого в такой ситуации нельзя придумать. Ведь у нас договоров сотни. И попробуй ты с каждым контрагентом договорись. А ему резону нет давать ложные показания.

– Алька, ты меня не пугай. Выходит, мы в мышеловке. Надо Чайке все рассказать. Пусть она с них спросит. Что же эти балаболки делают?

– Чайка не дура, она все это понимает.

– И что же тогда?

– Если она в курсе… А она в курсе. Значит, они договорились, что следствие примет наш дурацкий ответ. Или…

– Или что? Ведь у Макаровского эти ответы не прошли.

Алька задумалась. А у меня мурашки по коже опять. Вот тебе и адвокаты. Доверяй им свою судьбу.

– Ну чего делать то, Алька? – взмолилась я.

– В нашей ситуации, чтобы следствие тебе поверило, выход один – говори, как было на самом деле. Ведь у нас сотни договоров. Все можно проверить. Но, попробуй, скажи это сейчас – сразу враг компании. Поэтому я считаю, чтобы не подставиться, нужно сделать вид, что мы принимаем эту схему ответов. А там поживем – увидим.

6