Крик

Мы как-то одновременно примолкли. Наконец, я произнесла:

– А что же теперь нам делать?

Светка горько вздохнула, и произнесла сокровенное:

– Сушить сухари.

Лондон. Вице-президент Чайка

Весть об аресте Макаровского долетела и до туманного Лондона – основного убежища российского бизнес-ворья, бывших и действующих террористов.

Вице-президент компании, Чайка Полина Ивановна, задумчиво стояла у окна своей шикарной квартиры на Бейкер-стрит и раздумывала, стоит ли звонить главному юристу НК Твердолобову, или ждать его звонка, пока он обдумывает последствия этого шага прокуратуры. Она понимала, что арест Макаровского означал, что следствие решило все-таки довести дело до конца, то есть до суда.

Полина Ивановна не боялась, что Володька Макаровский даст на нее показания. И не потому, что были они родственники, и он должен быть благодарен ей за это теплое место. Ведь, в конце концов, никто не думал, что с НК может произойти подобное. Просто она знала, что он порядочный человек и никогда этого не сделает – характер у него такой. Но остальные дочки НК ее беспокоили. Девочкам хотя и обещали вознаграждение за нужные показания, прибавили им заработную плату, но нельзя сказать, что следствие не умеет работать. Они все-таки вычертили схему хищений. Пусть вначале они слабо разбирались в делах НК, но у них есть хорошие специалисты, которые вывели, откуда, как на дрожжах, растут прибыли руководства. Она держала под контролем весь ход следствия и была в курсе всего. Все соглашения с адвокатами по делам НК проходили через нее и с ее согласия. Соглашения заключались с фирмами НК, гонорары адвокатам определяла тоже она. Так было выгодно самим работникам НК, поскольку свои деньги на оплату адвокатов они в этом случае не тратили. НК это тоже было выгодно, в конце концов тратились деньги акционеров, а не личные деньги руководителей, и все нити следствия находились у НК под контролем. Чайка обязала адвокатов делать выписки из материалов дела и показаний, как свидетелей, так и обвиняемых, и эти выписки предоставлялись ей. Так что у следствия было свое дело, а у нее параллельно свое, и она была в курсе всех событий. Конечно, адвокаты предупреждались следствием об ответственности за разглашение материалов, но проверить это практически было невозможно. Следствие не имело право проверять досье адвокатов. А ради хорошего гонорара, чтобы угодить клиенту, адвокаты соглашались и на более серьезные нарушения.

А все это чрезмерное тщеславие хозяина. После того, как прошел закон о недрах, он где-то на пиру заявил, что не так и дорого обошлись ему эти недра. Пришлось, конечно, потратиться, но даже коммунисты, и те не побрезговали. Они немного поупирались, но ничего, купились.

Это их деды разжигали пламя из искры в Шушенском и прочих достопримечательностях Сибири, а нынешние неплохо греются в Думе. Тогда вот хозяин и сказал в шутку: «А во сколько мне обойдется вся Дума?» Ему ответили: «Ну не меньше, чем по миллиону долларов за депутата». «И всего-то…», – молвил хозяин.

Он был, конечно, прав – это для олигарха не сумма. Но зачем об этом говорить вслух, даже в шутку? И его услышали, в том числе и в Кремле.

Ну, и еще говорят, он неудачно пошутил в США, когда встречался там с сенаторами, будто молвил: «Зачем, мол, России ядерное оружие?» А так как уже прошел слух, что он готовится в президенты, к нему снова прислушались. И как оказалось не только в Америке.

Полина Ивановна еще некоторое время стояла у окна, потом взяла трубку телефона. Надо все-таки посоветоваться с Твердолобовым. Все-таки, он главный юрист. Надо что-то придумать. Хотя она в нем после всех этих событий разочаровалась.

Твердолобов, конечно, тоже уже все знал. По телефону такие дела они не обсуждали, поэтому договорились встретиться в кафе на Бейкер-стрит.

Она как всегда чуть припоздала. Поэтому, когда вошла в кафе, он уже сидел за столом, и даже успел, зная ее вкусы, заказать вино и клубнику. Твердолобов встал к ней из-за стола. Дорогой костюм, как всегда, сидел на нем отлично. Такой человек мог позволить себе, как и все они, дорогие галстуки, дорогие рубашки, дорогой парфюм. Одним словом, весь он был… дорогим. Все они были дорогие. Время уравниловки закончилось, можно себе и позволить. Они могли себе позволить.

– Ну и что теперь делать? – спросила она.

Он молча пожал плечами.

– Ты же у нас смотрящий, – Чайка улыбнулась, увидев, как он поморщился. – У кого мне еще совета просить, как не у тебя. Да ты не хмурься, я же пошутила. Ты, конечно, не смотрящий, ты наш щит. Прокуратура у нас меч, а ты у нас щит.

А про себя подумала: «Дырявый щит». Он это понял. Да и трудно было не понять.

– Надо подумать, так сразу не ответишь.

– Коля, ну скажи, так вот, между нами. Прошляпил ты, со своими схемами, очень большую подводную скалу. Пробоина такая, что, по всей видимости, ко дну идем. Ведь прошляпил, смотрящий.