Криминальный оракул

После событий января я, в общем-то равнодушная ко всяческим музеям-выставкам-вернисажам и прочему, питала ко всем этим культурным мероприятиям заметное отвращение. Ничего не могла поделать, сразу же вспоминались Василиса Ефимовна – да, черт побери! – с узелочком гипоталамуса и Соколов с его тягой одаривать музеи.

Мила тоже читает «Вести Тарасова», так что мое внимание на объявление обратила именно она.

– Смотри-ка. – Приятно удивленная, она развернула ко мне газетный лист, показывая крупное красочное объявление.

– «Выставка картин из коллекции Мстислава Ярцева», – громко прочла я и отпила кофе. – Хочешь пойти?

Меня саму известие о «редкой возможности узреть шедевры изобразительного и декоративно-прикладного искусства» не зацепило. Мелькнула непрошеная мысль: вот уж для Соколова, напротив, это был бы лакомый кусок. Мстислав Ярцев являлся одним из так называемых «серых кардиналов» мира искусства. Внимательный и щепетильный коллекционер, бывший искусствовед и страстный любитель живописи. Как сообщал он сам, комментируя грядущую выставку: «Я посвятил своей коллекции всю жизнь и могу с полным правом сказать: все ее составляющие – подлинные артефакты». Н-да, для людей вроде Артура Лаврентьевича звучит крайне соблазнительно.

Все-таки заинтересовавшись, я прочитала всю статью до самого конца. Выставка уже побывала в Москве и близлежащих городах Московской области, Владимире, Нижнем Новгороде и Казани. После Тарасова планировалось посещение Волгограда.

Автором статьи был Варданян, и я предположила, что открытие выставки обозревать будет тоже он. Может, если я не буду занята, стоило бы, выражаясь сленгом, пересечься. Но перечисление маршрута выставки испортило мне настроение. При слове «Волгоград» сразу всплыл в памяти тот перелет.

Когда ж меня уже окончательно отпустит-то?

– Жень? Женя? – обеспокоенно позвала Людмила. – Ты в порядке?

– А? – Я вздрогнула. – Ты что-то сказала? Извини, я прослушала.

– Я говорю, что, наверное, сходила бы. Пойдешь со мной? Ты какая-то нервная в последнее время. Мне кажется, тебе стоило бы отвлечься.

Работа в Греции – вот где я отвлеклась, подумалось мне. Мне нужно новое задание. Еще одно, а затем еще, чтобы все силы выжимало и не оставалось никаких мыслей. Чтобы работа притупила январские воспоминания.

– А давай сходим, если ты хочешь. Только если я буду не занята, сама понимаешь, – проговорила я невозмутимо, овладев собой. – Там как, надо заранее билеты брать? Скидки пенсионерам есть? О, всем бесплатно…

Выставка открывалась через восемь дней, и опять – в Тарасовском художественном музее. Объем экспонатов был заявлен большой, так что неудивительно. Для такой выставки не подошло бы какое-нибудь уютное скромное арт-пространство.

Буквально сегодня же со мной связался очередной заказчик, и я воспряла духом, надеясь, что это повод не пойти на открытие. Но, увы, с заданием я разобралась буквально дней за шесть. Ну, не тянуть же было нарочно и, саботируя собственную работу и портя репутацию, выставлять себя некомпетентной. К тому же за оперативное решение проблем к гонорару прилетела надбавка. Свинством было бы пенять судьбе за такую благосклонность.

Так что к началу выставки я освободилась. А длящаяся и длящаяся в Тарасове непривычно теплая зима намекала, что в смысле внешнего вида можно вполне распушить перышки и на выставке покрасоваться, соперничая с «подлинными артефактами».

– …и вот тут промажь, Женечка… – Мила насчет перышек была согласна со мной на все сто двадцать процентов. Так что вечер накануне открытия застал нас обеих в ванной. Я, сражаясь с последствиями стресса на лице, сделала себе жирную питательную маску по рецепту Милы. И сейчас стояла над ней, специальной кистью нанося краску для волос. Мила хоть и считает, что женщине всякий возраст к лицу, предпочитает выглядеть ухоженной, в том числе не светить сединой. Преподавательская привычка: педагог должен всегда выглядеть презентабельно, и точка. Даже если он уже который год на пенсии.

– Да везде уже промазала, – добродушно проворчала я, испытывая редкостное умиротворение от этой родственной возни. Мы обе были одеты в халаты, у меня на голове был наверчен тюрбан из полотенца. К тому же не так давно я наведалась к Аллочке и не только освежила стрижку, но и сделала мелирование. Деньги вполне позволяли и Милу облагородить по всем фронтам (а в моем случае Аллочка вообще не взяла бы с меня денег за родную тетю). Но Мила предпочла вот так вот, по-домашнему.

И лично подготовила наши с ней парадно-выходные костюмы.

Утром я тщательно прислушивалась к своей интуиции, но она молчала. Настроение было вполне хорошее, даже слегка праздничное, что ли. И я очень надеялась, что это не затишье перед бурей. Не как в дурном низкопробном чтиве, когда оп-па… И все участники… ну, вы поняли.

Мы с Милой прибыли чуть загодя. Мне пришлось поискать место для парковки: близ музея все было предсказуемо забито.