Кристалл времени

— Чертежи? Да, сохранил, — его лоб внезапно покрылся испариной, и Профессор нервно промокнул его носовым платком. — Откровенно говоря, твои чертежи и помогли мне всего этого добиться. Но ты и сам в этом виноват. Во-первых, не надо было доверять первому встречному. То, что я не обманул тебя с камерой хранения не в счет. Просто хотел подзаработать. Во-вторых, я собственными глазами видел, как тебя убили. Из «обезьянника» меня выпустили сразу вслед за тобой, должно быть, на радостях. Вот я и отправился тебя искать, чтобы вернуть сверток. Несмотря на все несчастья, я всегда оставался честным человеком. Может, потому и стал в одночасье оборванцем. Но вернемся к нашим баранам… Когда я тебя нашел, ты уже был на мушке. Поверь, я ничего не мог поделать. Все произошло очень быстро. Я видел, как в тебя стреляли. А потом, когда ты упал, истекая кровью, убийца лично тебя обшарил. Забрал документы и деньги, снял часы и куртку. Такое ощущение, что он пытался выдать все за вооруженное ограбление. Вот тогда я и понял, что ты доверил мне что-то очень ценное. Ну и струхнул, сам понимаешь. Короче, я убежал. Мне казалось, что за мной гонятся убийцы. Поэтому бежал без оглядки, очень долго. Единственное, что я мог для тебя сделать, так это по пути велел бабе Клаве, тамошней уборщице, поскорее бежать в тот зал. Соврал, что туда комиссия какая-то пошла. Наверняка, это она тебя и нашла. А я всю ночь бежал, и только утром присел отдохнуть. И с удивлением обнаружил, что выбежал за пределы Москвы. Побрел дальше, по железнодорожным путям, нашел заброшенную будку, поселился в ней. Полгода там прожил, все пытался придти в себя. Ну и почитывал твои записи. После того, как ты умер, я решил, что имею право на то, чтобы прочесть их. А когда прочитал, голова кругом пошла. Я ведь инженер, и немного смыслю в науке. Но то, что открылось тогда моим глазам, потрясло меня. Я понял, что в руки мне попало грандиозное богатство. Но не знал, как им распорядиться. На чертежах были уникальные аппараты. Сама теория была уникальна. Но у меня не хватало ни денег, ни знаний, чтобы претворить их в жизнь. Полгода копил деньги на свой первый аппарат. Сдавал лом, макулатуру и пустые бутылки, батрачил грузчиком. Собирал необходимые материалы, и, в конце концов, собрал свой первый аппарат. До сих пор понятия не имею, как он действует. Знаю точно только одно: когда я засовывал в ту коробку испорченную теле, аудио, видеоаппаратуру, через миг она выходила оттуда абсолютно исправной. Так я и начал зарабатывать деньги. Сначала разъезжал по деревням, чтобы не светиться. Накопил деньжат, оделся поприличнее, да и махнул в город. Открыл там небольшую мастерскую. От клиентов отбоя не было. Скоро денег хватило на следующий аппарат. Он превращал старую дряблую кожу в молодую и упругую и чем-то напоминал душевую кабинку. Работал, естественно, нелегально. Чтобы никто ни о чем не догадался, я объявил себя магом-целителем, давал объявления в газеты, а потом у меня сложился круг постоянных клиентов. Вернее, клиенток. Чтобы и у них не возникло подозрений, я превратил кабинку в душ. Вода ничуть не мешала омоложению, а женщины были уверены в том, что эта вода — священная. На душе-омолодителе я заработал достаточно, чтобы поступить в университет и купить квартиру.

Слушая его, я думал о том, что вместе с чертежами и описанием Кристалла Вселенной, в свертке вполне могли оказаться незамеченные в суматохе чертежи куда более простых аппаратов, чем попали в итоге в руки Вяземскому. Если память не изменяла мне, Радзиевский любил изобретать, а последние свои изобретения основывал на применении эфира, причем аппараты конструировал, исходя из собственных потребностей. Не было сомнений в том, что аппараты, о которых говорил Профессор, были созданы Радзиевским в тот момент, когда у него вышел из строя видеомагнитофон или пришла в гости бывшая супруга. Он просто хотел сделать мир счастливее, с помощью таких мелочей. Тем временем, Профессор продолжал исповедь.

— В университете я получил степень магистра, защитил кандидатскую диссертацию, потом докторскую. Когда понял, что речь шла об эфире, то решил этому посвятить свои исследования. А так, как у меня были твои записи, то в плане карьеры не было никаких проблем. Правда, довольно долго в ученом мире меня поднимали на смех. В существование эфира ведь никто не верил. А мне и не нужно было, чтобы верили. На подпольных душах-омолодителях я зарабатывал достаточно. А борьба с учеными коллегами и исследования скорее были для души. Так и ушел бы в забвение, если бы не проклятый «ВЯЗиС». Он мне испортил всю жизнь.

— Разве? — вновь удивился я. — А мне кажется, именно благодаря этой корпорации ты сейчас на коне.

Профессор поморщился, словно от зубной боли, и досадливо махнул рукой.