Критерий истины

В пансионате их распределили по комнатам на четыре человека. До обеда оставалось еще два часа. Надя, которую поездка измотала, сразу увалилась оклематься после дороги. Татьяна тоже. Но Леша, не собираясь тратить время попусту среди такого великолепия, предложил Саше подняться к леднику. Тот, раз жена не поставила ограничений, согласился.

Леша шел впереди, осторожно раздвигая высокую траву. Боялся змей. Саша следом. Дорога к снегу снизу казалась короткой и легкой. Через час восхождения стало ясно, что если они будут идти до самого снега, к обеду им не вернуться. А они сегодня встали с зарей, не позавтракали. Они прекратили восхождение. И с той точки, докуда поднялись, вид прекрасный. Внизу луга, пансионат, дома, крыши, но людей не различить. Свобода! И Надя и Соловьева где-то далеко. Сделали несколько фотографий: Мендельсон на фоне гор, Леша на фоне гор, Мендельсон на фоне склонов, Леша на фоне склонов.

Спустились даже быстрее, чем ожидали. До обеда оставалось около получаса. И можно было привести себя в порядок. Но тут они заметили, что кожа на руках пошла пузырями. И количество волдырей растет прямо на глазах. Причем боли нет.

Химический ожог, – заключил эрудированный Мендельсон.

Не было сомнений, что это от какого-то растения. У Леши, шедшего впереди в рубашке с коротким рукавом, площадь поражения была больше. У Саши рубашка с длинным рукавом. Так что его обожгло меньше. Но, все равно, пальцам и кистям рук досталось. Теперь прежде чем обедать, нужно было разобраться с волдырями. Первым в медпункт зашел Леша.

О, еще один герой явился! – весело и, как будто, радуясь воскликнул молодой врач, – Вас, что, не предупреждали?

Не предупреждали.

Не местный? Должны были проинструктировать. Тут есть такая трава. Ну, теперь тебе забава, волдыри через неделю сойдут, останутся ранки, и ранки сойдут, а на их месте появятся черные пятна. Эти будут держаться долго, а то и вовсе не сойдут, – врач обработал раны, наложил шины, чтобы кожа не травмировалась, и перебинтовал, – Мочился пока шел?

Нет, а что?

Скажи спасибо. Попадались такие. Возьмутся руками с этим соком за предмет и получают ожог предмета. И для чего тогда в пансионат приезжать? Небось, с девушкой пожаловал?

Леша помрачнел. Саша, как он помнил, отметился. И даже сказал, что лучше нет красоты, чем отлить с высоты.

Вы от нас вы куда вернетесь? В Чирчик? – спросил фельдшер.

Пока в Чирчик, а через две недели в Москву.

Ну вот, чтобы тебе в столице таким страшным видом никого не пугать, сходишь в городе на рынок. Там есть уголок, где всякие травы продают. Спросишь. Там дадут, что тебе нужно.

Леша ждал, когда обработают Сашу. Саша относительно легко отделался, только кисти забинтовали. Но врачу пришлось, перекусить кусачками и снять его обручальное кольцо. Исковерканный символ верности теперь лежал у Саши в кармане брюк. Он боялся. Как сказать об этом Наде? Леша заметил, что это, в конце концов, простой кусок металла, пусть, дорогого.

В том-то и дело, что непростой и в том-то и дело, что дорогого, – печально произнес Саша, – Благородный металл не прощает неблагородного с собой обращения. Может отомстить самым коварным образом. Надя вообще суеверная. Она мечтала, что практика будет чем-то типа, свадебного путешествия. А выходит иначе.

Самостоятельно ни набрать себе еду, ни расплатиться в кассе они с такими руками не могли. Поэтому они не пошли на раздачу, а искали в зале Надю. Они продвигались по проходу обеденного зала, своим видом отвлекая отдыхающих от приема пищи, заставляя их вспомнить о бренности существования.

Первой подскочила Соловьева.

Что это с вами, мальчики? Лешенька, ты с горы упал?

Нет, – хрипом мученика выдавил Леша, у которого и без нее настроение было ниже нуля. Соловьева шла рядом.

Наконец, в просторном обеденном зале они увидели стол, за которым сидели Надя и Таня. И, следовательно, их места были тут. А Надя увидела их еще на подходе, но не подскочила, как Соловьева, а ждала, с язвительной улыбкой и свирепым взглядом, не высказывая никакого сострадания даже к собственному супругу.

Ну что за наказание! – с раздражением произнесла она, – тмы тут держим для них места, всех отворачиваем. А они – вот порадуйтесь. Два придурка! Братья по разуму. Что случилось?

Мы думали на ледник сходить, а нас не предупредили, – пробубнил Саша.

Мы думали. Индюк думал. Я догадываюсь, кто это придумал. А ты…– она посмотрела на Сашу, – Рохля. Не предупредили их. Дуракам хоть на голове теши, ничего не выйдет. Больше делать нечего, как по горам таскаться. Я тут обыскалась, обспрашивалась, где их носит.