Критерий истины

Да-да. Расскажи кому другому. По-моему, очень даже почувствовал, братец кролик. Мы за тобой наблюдали.

Что значит, наблюдали?

На тебе, милый ты мой, действие препарата проверялось, – Надя сделала паузу и интригующе посмотрела на Лешу, – Короче, я с Таней пошли на рынок в Чирчике за мазью для Саши, такой, как у тебя. А там эта тетка уговорила Таню купить приворотную микстуру. Намекала, чтобы тебе подмешивать. Конкретно тебе. Видать, ты ей показался. Именно Тане. Ну не мне же замужней женщине. Там условие такое: тот, кто привораживает, тот и капает. Ну, решили, что самое удобное на тебе в дороге проверить. Ты – самый подходящий объект. Вот Таня и выговорила, чтобы тебя к нам поместили, чтобы ты был как на лабораторном столе. Вот Танюха тебе и капала незаметно. Отсюда вывод: если ты к ней мотался, значит работает, как в аптеке.

Мотался, – грубо оборвал Леша, – Сначала говорите, проводи, помоги отчет написать, а потом – мотался. Экспериментаторы хреновы. Так нечестно, ничего не подозревающему живому человеку тайком неизвестно что капать. А вдруг это яд? Она на себе не попробовала?

Ну, ты живой же. Живее всех живых, раз у ее дверей околачивался. Так что, можно сказать, эликсир, купленный на практике, на практике и опробован. А практика, друг ты мой, критерий истины. Философию изучал?

Тоже мне философы, – обрубил Леша и пошел на кафедру.

Вот, значит, как! Эти философы над ним, ничего не подозревающим эксперименты ставили. Фашисты они, а не философы! Никакой совести. Соловьева с ее Томасом Манном и Омаром Хайямом и то порядочнее. А он-то размечтался, отчего это Татьяна для него место в вагоне пригрела. А он-то считал, что это результат его над ней эксперимента. Хорошо у Таньки ума не хватило сравнить, что она себе, якобы, от зубов капает, и что ему. Но один очень важный минус снимается – его опознал не кавалер, а брат. Так что, эксперимент продолжается, господа присяжные заседатели.

Владимир Иванович, в своей обычной манере, рыскал по Лешиному отчету, изредка задавая вопросы. Студент отвечал странно, рассеяно, без должной сосредоточенности. А Владимир Иванович прекрасно помнил этого студента, как подающего надежды.

А вы же должны были в Эстонию поехать. А почему выбрали Чирчик?

Я не выбирал. Наши девушки попросили уступить.

Ценю, – сказал Владимир Иванович, – Не стоит огорчаться. В Чирчике прекрасная производственная база. Некоторые наши выпускники там работают. И никто не жалуется.

Кому им жаловаться, Омару Хайяму? – усмехнулся Леша.

Вижу, вы не напрасно съездили. И знаете, завод – это важно. Практика – критерий истины. Я понимаю, многие привыкают к лабораториям и не хотят ехать в грязь и грохот. Но, не испробовав заводской жизни, тяжело понимать, в каком приоритетном направлении нужно развивать отрасль, и практику, и теорию. Многим поначалу завод волком смотрится. А потом сердцем прикипают. Если предпочитаете институтскую карьеру, тогда, вы понимаете, как серьезно на кафедре нужно себя проявить. Вы пока на хорошем счету. У вас впереди два года. Старайтесь. Дерзайте. Кто вам не дает?

Прописка, – не дает.

Да… – согласился Владимир Иванович, и, улыбнувшись, добавил, – Я сам не коренной москвич, честно говоря. Женился на москвичке. Но я женился по любви, а не ради прописки. Но как говаривали у нас в общежитии, хочешь московскую прописку – думай про московскую письку. Извиняюсь за грубость. Но тут уж институт вам ничем не пособит. Тут уж вы должны сами, своими руками, своей головой, как говорится, своим телом. И это бывает посложнее, чем какую-нибудь теорию сдать на отлично. Это стопроцентная практика. А вы помните, что практика – критерий истины. И как заметил Маркс, меняется практика – меняется и истина. Задумайтесь над этими словами. У вас есть еще два года на обдумывание.

Лешино настроение менялось. После неудачного похода к Кашевской он хотел скорее защитить отчет и уехать домой. Но после разговора с Надей какой-то упрямый бес влез в него. Капала она –не капала, если это Танькин брат, это несколько меняет дело. Нужно поговорить с ней самой. Только как? Снова ехать туда?

Владимир Иванович оторвавшись от Лешиной писанины, посмотрел на него, словно неожиданно вспомнил что-то важное.

Да, а ведь вы…. Я вроде бы вас на занятиях видел нередко рядом с этой симпатичной девицей, такой немного кудрявой. Как ее. Она полчаса назад была с отчетом, – Владимир Иванович посмотрел в свои записи, – С Соловьевой. Она, признаться, звезд с неба не хватает. Но, как мне показалось, она к вам очень расположена. Очень приятная девушка.

Леша молчал. Владимир Иванович отыскал в отчете мелкую закавыку, и, как обычно, помянув слова Маркса о практике, указал, что нужно исправить, посоветовал переписать и приходить завтра. После того, как он решил поговорить с Кашевской задержка с поездкой домой его не огорчила. Ведь он еще не решил, как к разговору подойти.

А Кашевская сдавать не приходила? – спросил он. Владимир Иванович посмотрел в табель.

Не приходила.