Критерий истины

Ситуация разрешилась раньше. Явилась Полина. Ей, как комсоргу, не свойственна была гнилая привычка гнилой интеллигенции стучать в дверь. Девушка проснулась.

Здрасьте, – робко сказала она.

Ну, здрасьте, – протянула Полина, – Нашла, значит.

Определенно, Полина была знакома с гостьей. Что странного? Полина тоже была на практике в Северодонецке.

Вот, к Володе в гости приехала. А он куда-то ушел.

Ушел? – хмыкнула Полина, – Далеко не уйдет, – улыбнулась, – У нас длинные руки, – и пристально посмотрела на Лешу, – Где он?

Почем я знаю, – пожал плечами Леша.

Врешь!

Чего мне врать?

Мне все про тебя доложили. Я бы на месте Соловьевой удавила тебя вот этими руками. – Полина подняла жестом молотобойца сжатый кулак, – А Суворов он вот у меня где, – она обратилась к Вале, – Пошли! – и вышла в коридор. Валя за нею. И обернувшись к направившемуся было в коридор Леше, заключила, – А тебе нечего тебе тут делать. Обойдемся без пятой колонны. Свободен.

Свободен? Прекрасно! Он почему-то думал, что откроет Таня, а дверь открыла пожилая женщина и ответила, что Таня живет этажом ниже, дверь налево. Вот так Таня. Конспиратор. Зачем тащила его на другой этаж? Не хотела, чтобы он знал, где она живет? Если так, дело немного осложняется. Стоит ли ей звонить? Но он уже перед ее дверью. Слышно ли там за дверью что-нибудь? Долго он раздумывал, не зная, как поступить. Он не заметил. как снизу на площадку поднялся молодой человек. Молодой человек остановился и удивленно посмотрел на Лешу, затем подошел к той самой, заветной двери.

Вам что? – спросил он не очень любезно.

Настолько нелюбезно, что Леша обиделся: а кто он такой, собственно, чтобы ему докладывать?

А что? – произнес Леша.

Интересный диалог, – сказал молодой человек, оценивающе поглядел на Лешу, обогнул его и, спокойным заученным движением поднес руку к кнопке звонка Таниной квартиры.

Леша все понял: он сейчас занимает чужое место на коврике перед дверью. Этот коврик – уже пригретое место этого самого товарища, можно сказать, его соперника. Думал он, что на дверь укажут – вот и указали. Без слов, и так понятно. Факир был пьян и фокус не удался. Скорее, факир был излишне самонадеян. Эксперимент провалился. И понятно. Всякие волшебные напитки – бред сивой кобылы.

Будет совсем печально, вдруг испугался он, если сейчас Таня откроет и увидит их рядышком: два клоуна на манеже. Один грустный, другой веселый. И ему выпадает роль грустного клоуна. Леша не дожидаясь фиаско, ринулся вниз. Уже сбегая к первому этажу он услышал, как хлопнула дверь.

Может быть, сейчас из ее окна с веселым любопытством наблюдают, как несостоявшийся поклонник пишет синусоиды около луж? Без паники, приказал он сам себе. А что, собственно, трагического приключилось? Абсолютно ничего. Легко можно вычеркнуть из биографии и этот эпизод, и Кашевскую от начала до конца: и восточный базар, и прогулки по парку, и дольки дыни в поезде, и ее чемоданы, и санаторий под Ялтой. Он сюда и не приходил! И точка. Кто его тут видел, кроме этого хахаля да соседки этажом выше? Никто. Вычеркнуто.

В общаге Лешу ждал сюрприз. Леша отсутствовал от силы три часа, а комната волшебным образом превратилась в гнездо голубков. Глаза девушки искрились счастьем, ощущением заслуженной победы. Видно, учитывая, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, Валя мостила его блюдами. Видавшая виды столешница, вынесшая не один десяток курсовых и пулек, гнулась под кульками и свертками. Пахло чем-то домашним, нестоловским, зовущим к уюту и неземным наслаждениям. Кульки и запахи вязали Суворова по рукам и ногам, хотя в его глазах искрения не наблюдалось. Чтобы не рушить уют и наслаждения понятливый Леша торопливо собрал вещи.

Когда приходила Бирюкова, он вещи не собирал, а просто выходил на часик. Но, при таких обстоятельствах, и при таких ароматах он понял, что придется запастись сухим пайком для жизни и отчета. А найти свободную койку не проблема.

Суворов вышел в коридор следом за ним. Валю на него натравила Полина Гринблат. Она, оказалось, еще в Северодонецке дала ей адрес общаги. Полина не зря говорила, что у нее есть нюх на аморалов. Найдя Вовку, она властной десницей комсорга бросила его, как персидскую княжну, в объятия провинциалки.

Да ладно, два-три дня можно продержимся, – сказал Вовка, – А там ищи меня. Не сунется же она к моим родителям. Пусть отправляется к своим.

Вечером Лорьян позвал Лешу к девочкам на чай. Вовки не было. Причина была секретом Полишинеля. И едва Лорьян заикнулся насчет Вовки, Подзорова оборвала:

О Суворове, как о покойнике, или хорошо или ничего. Так что, давайте лучше забудем о его существовании.

А если это любовь? – сказал Лорьян.

Какая тут может быть любовь? Похоть звериная!

Ну если не про похоть, тогда давайте про Эстонию. Или про мотоциклистов тоже или хорошо или ничего?

Не нужно фарисействовать, – сказала Подзорова, – Мотоциклисты к нам не приезжают.

Может, вы им не приглянулись.

Ладно, хватит, – оборвала спор Татьяна.