Критика цинического разума

На высшей ступени воинственно-полемической технологии наш процесс Просвещения достигает того пункта, в котором он прощает­ся с тысячелетней дуалистической традицией метафизики: противо­речие между res cogitans и res extensa *

в эпоху кибернетики просто-напросто сходит на нет. В той мере, в какой res (субстанция), кото­рая мыслит, может быть фактически представлена и изготовлена как машина, исчезает ее противоположность по отношению к res,

кото­рая существуете пространстве (экстенсивно). Между тем существу­ют современные артиллерийские системы вооружений, которые на стратегическом жаргоне именуются «интеллектуальным оружием» или «умными снарядами», то есть ракеты, которые выполняют в полете классические мыслительные функции (восприятие, принятие решений) и ведут себя по отношению к цели-противнику «субъек­тивно». Существование этих систем означает откровенное призна­ние нашей цивилизации о своем собственном состоянии: мы факти­чески, по большей части, стали субъектами, которые понимают себя как «мыслящие вещи», и эти мыслящие вещи есть то, что будет наносить удары друг по другу в современной войне. Различие меж­ду героем и его оружием исчезает; страдающие гигантоманией Я нашей культуры, всецело поглощенные заботой о самосохранении, «выставили из себя вон» свое собственное существование в качестве оружия. В конце концов если готовые к смерти летчики-камикадзе выполняли функции управляющей системы (res cogitans) еще in persona, то в наиболее прогрессивных видах современного оружия субъективность героя перешла в субъективность электронную. Бом­бардировщик с ручным управлением, переходящий в последнее пике, еще предполагал наличие пилота, который сознательно шел на неиз­бежную смерть и доказывал свою способность принять смерть так, что эта способность качественно прямо-таки не отличалась от спо­собности, присущей античному философу. В интеллектуальных ви­дах оружия этот человеческий фактор полностью исчезает; дальней­шая деградация в направлении от философии к паранойе осуществи­лась полностью; «живи и дай умереть другим» в соответствии с этим не только лозунг тайного агента, но и принцип современной войны, базирующейся на артиллерии и ее последующих модификациях. В «способном мыслить снаряде» мы обретаем конечный пункт со­временного искажения представления о субъекте,

ведь то, что именуется субъектом в Новое время, есть, на самом деле, погло­щенное заботой о самосохранении Я, которое шаг за шагом удаляется

от Живого, вплоть до достижения вершины паранойи. Отступле­ние, дистанцирование, искажение представления о самом себе — вот что порождает этот вид субъективности. Артиллерия есть лишь одно из ее проявлений, в особенности в форме электронного, интел­лектуального атомного оружия, последнего и наивысшего порожде­ния самоутверждения и стремления господствовать над миром на расстоянии. Современное дальнобойное Я желает сохраниться, не узнавая себя в своем оружии; ему приходится поэтому как можно сильнее дистанцироваться и отмежевываться от него. Интеллекту­альное оружие удовлетворяет эту потребность. С тех пор как оно появилось, шизоидная структура (принимающий форму государства субъект и воинственно-полемическое Я, поглощенное заботой о само­сохранении) обретает завершенный характер. Следующая великая война сулит в перспективе только шизофрению и машины в роли сражающихся бойцов. Исполняющие роль правителей государства гомункулусы, внутренне расколотые лемуроподобные управляющие деструктивных сил, нажмут, «если уж это придется сделать», на главную кнопку, и героические роботы, вкупе со способными мыс­лить адскими машинами, ринутся друг на друга — experimentum mundi * завершен; человек оказался ошибкой. Просвещению оста­нется только сделать вывод: человека невозможно просветить, по­скольку он сам

был ложной посылкой Просвещения. Человек не оказался на уровне предъявляемых требований. Он несет в себе са­мом затемняющий все принцип искажения и притворства, и там, где проявляется его Я, не может сиять то, что было обещано всеми и всяческими Просвещениями,— свет разума.

Б. ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНАЯ ПОЛЕМИКА. МЕДИТАЦИИ В ДУХЕ ГЕРАКЛИТА

Война * — отец всех вещей. Гераклит