Кризис

Д: И вы сообщите нам, если так. Но если это была не война, зачем публично играть в эту игру, потому что вы действительно поставили нас реально в очень трудное положение внутри страны. Что ж, мы просто думаем, что делать – сделать публичное заявление, отрицающее все эти вещи реально, потому что, в конце концов, одно впечатление в письме не могло оправдать или просто замолчать, но запомнить эту вещь. Это не то, что нужно делать. Я потратил слишком много лет и говорю Вам довольно откровенно – в этом нет необходимости, но для нас лучше вместе понять, что происходит.

Х: Ну, очевидно, я бы не стал звонить, если бы мне все было совершенно спокойно в связи с тем, что было сказано сегодня вечером.

…

Описание Добрыниным ситуации было карикатурой на то, что произошло, но оно показало, что Вашингтон был не единственной столицей, которая была в раздражении.

В любом случае по нашим собственным причинам мы решили не допустить уничтожения Третьей армии. Поэтому я вернулся к своей настоятельной просьбе к Диницу о какой-то израильской инициативе, которую игнорировали в течение 12 часов.

ПОСОЛ ДИНИЦ – КИССИНДЖЕР

Пятница, 26 октября 1973 года

20:45

К: Г-н посол, этот звонок делаю не как госсекретарь, а как друг.

Д: Я понимаю.

К

: Мы ждем сообщение на горячую линию в течение часа. Я просто хотел сказать Вам, и это мое честное суждение, если вы не двинетесь в каком-то направлении, чтобы начать серьезное движение по окруженной группе, вы потеряете все.

Д: Может быть. Я не знаю, что Вы предлагаете.

К: Мое предложение сегодня утром заключалось в том, чтобы предложить немного времени. Вы должны знать: в случае если президент оказывается втянутым, он прикажет, чтобы мы присоединились к остальным, потому что нам нечего отстаивать. В данной ситуации это дело прошлого.

Д: Вопрос о снабжении? Вы это имеете в виду?

К: Снабжение или что-то еще, что может произвести израильская изобретательность. Его предложение – провести переговоры.

Д: Я сказал Вам, что это то, что мы намеревались им предложить.

К: Вы сказали мне, что это может случиться. Я не знал, что вы хотели, чтобы мы передали это им.

Д: Мы не хотим раскрывать все карты. Может, я не очень ясно выразился. Я не хотел, чтобы Вы скрывали от них это.

К: Это рассматривалось бы как унижение, и так оно и есть. Я знаю, что вы пытаетесь сделать. Может быть, вам стоит поиграть по-своему, и они купятся на это.

Д: У нас есть общий друг, он только что позвонил мне по прямой линии и сказал кое-что, что я не собирался Вам рассказывать. Но, раз уж вы позвонили, он сказал: сообщите моему другу Генри, что, если Голда Меир или любое другое правительство откроет этот коридор, он не проживет в Израиле и суток. Я не…

К: Трагедия в том, что я считаю, что Израиль потеряет все на этом пути, но для них лучше делать под принуждением, чем принимать это как свое решение.

Д: В этом посольстве у нас есть три девушки, которые потеряли брата или двоюродного брата в этом сражении. Это пример того, что оно сделало с нашей страной. При завершении окружения и закрытии этого прохода мы потеряли множество и множество жизней. Если мы откроем проход, мы дадим жизнь двум или трем дивизиям, которые будут представлять угрозу для наших укреппозиций. Мы знаем, каковы их намерения на сегодняшний вечер. Они угрожают нам и президенту США. Мы не можем позволить им реализовать эти планы. Мы не пытаемся – мы не можем позволить себе оживить эту армию, а они будут пытаться сделать это. У них есть ракеты и танки, готовые к переоснащению. Мы видели их, и у нас есть магнитофонные записи на сегодняшнюю вторую половину дня.

К: Я пытаюсь сказать Вам, что это не имеет большого значения. Вы будете вынуждены, если до этого дойдет.

Д

: Премьер-министр спросила, должна ли она написать послание президенту.

К: Напишите, если вам от этого хорошо. Это практически невозможно…

Д: Мы готовы их выпустить, но должны ли мы… их. Должен ли Израиль рассматривать этих противников…

К: Есть одно – что вы можете удерживать дорогу после прекращения огня.

Д: Это нереалистичный аргумент здесь. Советский Союз решил, что нельзя унижать египетскую армию, поэтому мы пытаемся…

К: Давайте посмотрим, что говорится в сообщении, которое придет по горячей линии. Мы еще не знаем, что там написано. У нас может не быть проблем. Честно говоря, я настроен очень пессимистично. По крайней мере, должно было быть предложение, которое сейчас рассматривается.

Д: Кстати, теперь мы разрешили Красному Кресту заниматься ранеными. Этим вечером.

К: Вы знаете, что я на вашей стороне. Если бы эта Третья армия могла исчезнуть сегодня вечером, никто не был бы счастливее меня. Меня не интересует Третья армия, но это обстоятельство становится для нас слишком обременительным. Это мое мнение, но не в официальном качестве. То, что я посоветовал вам сегодня утром, я советую вам в виде тактики для осуществления того, что, я был уверен, непременно произойдет. Этого еще не произошло. Не будем об этом сейчас беспокоиться.