Кроманьонец

Он махнул рукой, указывая на животных и, резко развернувшись, пошёл к лесу. Соплеменники, не выражая эмоций, потопали за ним. Только Туро как-то странно на меня посмотрел. Догнав Уро, он хотел что-то сказать ему, но в последний момент, наверное, передумал, оглянулся, потом, словно сбрасывая наваждение, мотнул головой и пошёл со всеми дальше.

– Лоло, зачем ты притащил их сюда?

Крыть было нечем. Конечно, Утаре по-своему права. Жили не тужили. Вначале отгребли забот полный рот, а теперь и вовсе сталось, будто не наш это дом и не хозяева мы в нём…

– Всё будет хорошо. Сегодня нам не придётся пасти животных, а что будет завтра, посмотрим.

– Как не придётся? – удивилась любимая.

– Скоро начнётся ливень. В небесах засверкает и загремит…

– Правда?..

– Конечно, милая. Беги, прячь в дом наши шкуры, а я пока привяжу коз, чтобы со страху они не разбежались.

Утаре кивнула и побежала снимать с растяжек шкуры. Я, нарубив кольев, обходил животных. Вспомнив, как в деревнях бабульки оставляли своих коз на лугах, привязанных верёвкой за колышки, решил и этих устроить таким же образом. В присутствии волчиц козы вели себя смирно и даже сами жались к ногам, косясь на хищниц. С этой работой справился за час или около того. Потом сходил к реке, искупался, а тут забарабанили по воде первые крупные капли. Услышав далёкие раскаты, я мстительно улыбнулся.

И долго ещё на реке булькало, всхлипывало, крапало и вздрагивало на траве. Голубые полосы дождя туманились в небе, над лугами и лесом разжигались огненные разводы. А гремело как!..

Гроза ушла ночью. На небе стали появляться звёзды, ветер уносил серые клочья облаков на восток. От земли запахло сыростью.

Как я и предполагал, пока лил дождь и в небе громыхало, пастухи тряслись от ужаса в лесу. На дюну они вернулись только с рассветом. Правда, до этого мне пришлось за них сделать ещё одну работёнку. Две козы с вечера блеяли. Их жалобный стон пробивался через шум ненастья и земляные стены нашего дома. Прихватив горшки, пошёл их доить.

Ох и вкусным оказалось молочко! Пастухи выдаивали своих животных в кожаные бурдюки. Сшить кожи, чтобы мешок не протекал, в моём понимании – мастерский шедевр, искусство. Наверное, и они так считали. Бурдюков имелось у них всего два. Понятное дело, что кожаные мешки никогда не мылись. День молоко собиралось в один, а во втором вчерашнее успевало скиснуть. Вот этот кисляк они и пили!.. Я не смог.

Хорошо лежать на шкуре у тихой реки, слушать птичий пересвист, смотреть на колосистую траву и прихлёбывать свежее молочко… А ещё приятнее было смотреть уныло бредущих по высокой мокрой траве пастухов во главе со злобным верзилой. Конечно, я им сочувствовал. Провести ночь в сыром лесу разве что врагам пожелаешь, но ведь все слышали моё пророчество! Говорил для всех: «Духи будут злиться…» И что? Назовите меня очковым медведем, но на душе было радостно. А раз хорошо на душе, то и красота! И мокрый лужок, и облачное небо, и пастухи…

Уро всё испортил. Смиренно подошёл и спросил:

– Как построить дом для травы?

Пришлось объяснять. Эх…

В прошлой-будущей жизни, когда я обозвал очковым медведем одного мутного коммерсанта, шагу не ступающего, чтобы не обмануть, все, кто его знали, сразу же поняли, что именно я имел в виду…

В 1991-м инфляция сожгла все мои сбережения. По старинке что-то хранилось на сберегательной книжке, что-то – в облигациях. По меркам 1980-х – много. А тогда всё закружилось, перемены в жизни происходили так быстро, что я ни черта не понимал. Да и годы уже сковывали, утратил я былую остроту ума. Семья была большой, и по привычке заботился обо всех я. Всем несладко жилось.

Помню, сижу в кресле, держусь за голову и размышляю: «Начинал зарабатывать не зарплату, а серьёзные деньги, когда за это легко можно было угодить за решётку. Без опыта, капитала и связей. А сейчас и опыт есть, и связи…» Стал обзванивать старых знакомых. В том числе набрал Витьку, который работал директором на заводе «Продтоваров». Поговорили о том о сём. Дал ему понять, что тема нужна, чтобы денег поднять. Через неделю он перезвонил. Сказал, что есть для меня квота на сто тонн смеси для блинчиков. Платить нужно безналом и лично Витюше откатить наличными столько же. К вечеру, побывав на городских рынках и гастрономах, понял, что процентов шестьсот на этой муке поднять можно. А на следующий день пошёл к Андрюше-коммерсанту. Договорились обо всём. Безнал ушёл, оставалось съездить на завод и привезти оттуда товар. Это я сделал. Поти рая в предвкушении заработка руки, поехал на встречу с коммерсом.