Кровь Драконов

— Есть еще двое торговцев из Джамелии, которые, кажется, просто оказались не в том месте не в то время, как и некоторые инвесторы из Удачного, которые считали, что совершают первый переход на их замечательных новых кораблях. Хранители не уступят корабли; эти судна, оказывается, непроницаемы для воды, так сказал Сварг, осмотрев их корпуса. Я не уверен, что захват кораблей справдлив, однако я думаю, что перед тем, как их получить, придется пойти на некоторые сделки. Джамелийцы уже спрашивали о будущих торговых соглашениях. Это привело к тому, что удачнинские торговцы прервали их, заявив, что только настоящий совет может вести переговоры о таких вещах. А потом несколько хранителей заявили, что ни Совет Удачного, ни Советы Дождевых Чащоб не имеют над ними никакой власти. Что привело к довольно интересной дискуссии.

Малта кивнула и улыбка коснулась ее глаз. — Я слышала. Ты даже не спросил меня, хочу ли я быть королевой, прежде чем сказал им, что не по этой причине мы прибыли сюда.

Рейн отнял руку от ребенка, чтобы погладить ее золотистые волосы. Они были жесткими на ощупь, но память подсказала ему, что они когда-то были золотыми. — Это потому что я был уверен, что ты скажешь «да», — он улыбнулся ей. — А они бы просто позволили нам взять на себя ответственность за все это. — Он вздохнул. — Я никогда не хотел быть тем, кто станет решать кому жить, а кому умирать. Я рад, что они так высоко ценят нас, и тому, что они прислушались ко мне, когда я просил их быть снисходительными к пленным. Но еще больше я рад тому, что в процессе обсуждения они самостоятельно пришли к тем же выводам.

— Переговоры — это способ торговцев решать проблемы, — сказала она и он улыбнулся.

— Я не забыл, что ты сделала для Удачного, отстояв его перед сатрапом Джамелии и Королем пиратов.

Она слабо улыбнулась в ответ. — Кажется, что это было давным-давно. Откуда у меня было столько сил? — Она покачала головой. — Торговец Финбок?

— Заявляет, что просто направлялся на поиски Элис и Седрика, когда его захватили вместе с другими пленниками. Некоторые спорят с этим утверждением. Кэндрал утверждает, что именно записка от Финбока заманила его на корабль. Гест это отрицает. На данный момент нет достаточных доказательств и причин обвинять его в чем-либо.

— Тут что-то не сходится. Но я слишком устала, чтобы думать над этим, — Малта нахмурилась. — Кэндрал должен отправиться обратно. Кто-то должен заплатить за то, что эти ужасные люди сделали со мной в ту ночь, когда родился Фрон, — она посмотрела на своего ребенка. — Если я должна вернуться, предстать перед Советом и рассказать, что я сделала той ночью, я готова.

— У меня нет никакого желания подвергать тебя этому. Рано или поздно, правда восторжествует, — сказал ей Рейн.

Малта медленно кивнула. Ее совершенно покинуло присутствие духа с тех пор как она узнала, что Тинталья погибла. Драконы не желали обсуждать эту тему сверх того, что сообщили, что Кало остался с ней, чтобы съесть ее воспоминания. Он не вернулся с остальными. Рейн про себя думал, что поглощение дракона такого размера как Тинталья займет несколько дней даже у Кало. Он был удивлен глубиной горя, которое ощутил, узнав о ее смерти. Тинталья покинула других драконов на произвол судьбы много лет назад. Она улетела не сказав ни слова на прощание ни ему, ни Малте. Даже Селдена, ее любимого поэта, она не предупредила прежде чем исчезнуть. Какое-то время они получали известия о ней, включая то, в котором говорилось, что она нашла партнера далеко на севере. Что она делала все долгие годы своего отсутствия, они теперь уже не узнают, как и то, почему она решила вернуться в Дождевые Чащобы. Из рассказов получалось, что она умерла лишь в нескольких днях лета от Кельсингры.

Рейн вспомнил ее такой, как видел в последний раз. Тинталья была высокомерна и полна жизни, она была королевой в полном смысле этого слова. Она наложила отчетливый отпечаток на него, Малту и Селдена. И, теперь он понял, на их ребенка. У Малты было несколько выкидышей. Он попытался представить себе то, как все могло сложиться, он мог бы быть отцом, окруженным детишками, если бы только драконица была рядом и изменила детей в утробе Малты, чтобы они могли выжить. Это была бесполезная фантазия.

— Тинталья, — неожиданно произнесла Малта.

Он кивнул. — Я тоже только что думал о ней. Она была не так уж е и плоха для дракона.

Малта села прямее. — Нет. Я ее чувствую. Рейн, она не умерла. Она летит сюда.