Кровь героев

— А как же Михаил? — лукаво улыбаясь, будто уличив приятельницу в ненужной скрытности, поинтересовалась Света. — Неужели поссорились? Он же каждый раз к тебе с цветами приходил. Такой кавалер…

— Этот-то… — Хозяйка даже не сразу поняла, о ком идет речь, хотя Михаил Маложатов действительно не давал ей проходу. Наташа, так и не назвав по имени своего ухажера, договорила, как отрезала: — Работать мешает, путается под ногами.

— А у тебя с ним было? — Света произнесла эти слова, понизив голос до шепота.

В ответ хозяйка лишь отмахнулась.

— Ну ведь, Наташ… — Соседка, смутившись, опустила глаза. — Я не в том смысле… просто… нужен же кто-то… ну, ты понимаешь, что я хочу сказать?

Наташа передернула плечами, точно отгоняя от себя назойливую муху.

— Надоело, знаешь…

Света залопотала о том, что ее волновало:

— Может быть, у Димки любовница появилась? Он что-то охладел ко мне последнее время.

«Да кому такое сокровище нужно? — подумала ее собеседница. — А охладел… у него одна, но пламенная страсть к пол-литровой красавице».

Света все говорила, а Наташа машинально отвечала и думала, думала о своем. Что же все-таки происходит с ней самой? Она испытывала странные и непривычные, сплетавшиеся в какой-то диковинный клубок чувства. Ревность? Как можно ревновать незнакомца, с которым даже и не разговаривала никогда? Влечение? Влюбиться еще только не хватало! Любовь? Боже мой, какая чушь! Этого просто не может быть. Не может быть, и все. Хм, смешно даже.

Много ли мужиков у нее было? — любимый Светкин вопрос. Много и никого. Только Игорь. Но по прошествии времени становилось Наташе понятно, что и это не то. Умный, шикарный, красивый, сильный. Или просто казалось так глупой провинциальной девчонке? Любила. Похоронила и справила кровавую тризну… А здесь… Человек-волк… Не это ли так притягивает ее? Они — одинаковые! И может быть, только он способен понять ее?.. Быть рядом… Фу, занесло! Никто ей не нужен «рядом»! А то, что болтает ее шеф, — полная чушь. О Господи Боже! Какой паталогический дурак! Александр Климов — потомок бога? Смешно. И все-таки лучше бы шефу не будить лиха.

— Пойду я, Наташ? — точно спрашивая разрешения, произнесла Света, которой, совершенно очевидно, уходить вовсе не хотелось. — Андрюшка проснется… Я ведь к тебе на минутку забежала, а уж час сижу.

— Возьми пирожных и вот, у меня печенье еще есть — предложила хозяйка и, подавив слабое сопротивление шатенки, проводила ее до двери с тарелкой и пакетиком маленьких тающих во рту, воздушных бисквитиков в руках.

Попрощавшись с соседкой, Наташа переоделась и, встав перед зеркалом, критическим взглядом окинула смотревшую на нее оттуда стройную рыжеволосую девушку в изумрудном платье. Наташа поморщилась.

— Не то, — произнесла она с уверенностью. — Переоблачайся, милая.

* * *

Трудно жилось в те давние времена благородному, но небогатому рыцарю. Ох как трудно. А Анслену де Шатуану ко всему прочему еще и не везло. Слишком уж строгим оказался этот император Генрих. Греческих попов, видишь ли, не тронь! А они-то как раз и есть самые толстосумы. Зачем же тогда вообще сюда приходили? Для чего крестовый поход?

Выбор, куда ехать, у нормандского строптивца был. Хочешь в Фессалоники — пожалуйста. А еще есть герцог Афинский и князь Ахейский. Смелые и умелые воины всем нужны. Можно, наконец, и в Святую Землю отправиться. Вроде бы, когда в поход собирались, туда и целили, да вот беда — на пути попались греки с их Константинополем, где даже трон царский из чистого золота.

Семь с лишним лет минули со дня той страшной резни в отцовском замке. До Палестины и пешком не спеша можно было за это время дважды дойти да столько же раз и вернуться. Коня и меч Анслену дали, руки и голова тоже остались на месте… Так вперед? Стоп. Что, спрашивается, делать, например, в Акконе человеку, у которого звенит в кошельке серебро? Совершенно нечего. Вернуться домой в Нормандию? Страшновато. Король Филипп Август, по слухам, воспользовался Шатуановой шалостью и под предлогом усмирения бунтовщиков послал в Нормандию свои дружины. Да и то сказать, не лакомый ли кусочек? Король английский все со своими баронами никак не урядит, а тут такое владение пропадает! Главное, чуть ли не со стен только что выстроенной луврской крепости видны башни замков нормандских гордецов, а братцу Иоанну из-за моря ехать надо. А Филипп хоть и одним глазом смотрит, да в корень зрит, вот и прирастает год за годом королевский домен новыми землями.

С одной стороны, это все хорошо, да только неизвестно, на чью сторону встал де Брилль и, соответственно, непонятно, как Филипп посмотрит на возвращение лиходея.

Что он, Анслен, брата прирезал — это, в конце концов, дело семейное, да вот кто королю вернет полсотни добрых всадников? Да и сиротка Иоанн, который как раз в возраст вошел, может потребовать сатисфакции за сестру и папашу.